Философия субъективности

В целом политика по отношению к молодежи предполагает двойной подход. Одна работа должна быть направлена на создание условий, способствующих формированию молодежи как целого. Для этого важно согласованно развивать указанные три социальные практики (государственная политика в отношении молодежи, социальная помощь и поддержка молодежи, общественные молодежные объединения и другие общественные структуры, работающие с молодежью) и трудиться над созданием интегративных (конфигурирующих) концептуализации молодежи. Вторая работа, напротив, направлена на отдельные субкультуры молодежи (их изучение и поддержку). Координация между этими двумя подходами должна исходить из принципа, по которому молодежь – это и множество разных субкультур и единое культурное образование в рамках желательной (для общества и государства) организации социальных практик. Пока же такая организация не сложилась необходимы взвешенная политика по отношению к разным молодежным субкультрам, диалог с ними, включение их в общие дела.

Глава десятая. Техника как форма субъективности

1. В чем сущность техники?

В последние десятилетия проблема техники в разных ее аспектах постоянно обсуждается, причем философы и ученые зашли в своеобразный тупик. Они показали, что техника представляет собой органический момент современной цивилизации (и культуры), недаром получившей наименование «техногенной», что хотя человек замышляет и проектирует технику, ее развитие он практически не может контролироваться, что техника, действительно, перекраивает буквально все стороны жизни человека, превращая его и природу не только в «постав», но и ставя под угрозу саму жизнь на земле. Одновременно, философы техники и ученые не могут указать какие-то приемлемые выходы из сложившейся ситуации, поскольку невозможен ни отказ от техники, ни осмысленное воздействие на нею без кардинального пересмотра самих основ техногенной цивилизации, на что человек пока не идет.

Против «инструментальной концепции» техники (техника есть наше средство) возражал уже Шпенглер.

«Нужно, – писал он, – не поддаваться искушению видеть цель техники в создании машин и инструментов… В действительности техника принадлежит древнейшим временам… будучи чем-то чудовищно всеобщим, она простирается за пределы человека, назад, к жизни животных… Значение техники установимо только исходя из души… Техника есть тактика всей жизни в целом… Технику нельзя понимать инструментально. В технике речь идет не создании инструментов-вещей, а о способе обращения с ними, не об оружии, а о борьбе»[365].

Почему технику нельзя понимать инструментально, объясняет М. Хайдеггер. Он показывает, что и инструментальное понимание техники и трактовка техники как нейтрального феномена, закрывает нам возможность понять сущность техники, причем, говоря о сущности техники, Хайдеггер имеет в виду не только возможность объяснить современную ему технику, но сознательно воздействовать на нее (например, освободиться от ее власти). По поводу инструментального понимания техники Хайдеггер говорит, что оно является "зловеще правильным" и что «худшим образом мы отдаемся во власть техники тогда, когда рассматриваем ее как нечто нейтральное; ведь такое представление о технике, ныне особенно распространенное, делает нас совершенно слепыми в отношении сущности техники»[366].

Другой философ Дж. П. Грант говорит так:

«Технология – не столько машины и инструменты, сколько то представление о мире, которое руководит нашим восприятием всего существующего. Язык здесь запинается, ведь мы, современные люди, так долго высмеивали слова "судьба", "рок", и странно звучит сказать, что техника – наша "судьба"»[367].

При чем здесь власть и судьба – может спросить читатель, ведь человек создает технику, а не техника человека. Когда инженер проектирует какое-то изделие, он отдает себе отчет в том, какие функции оно будет выполнять и как должно работать. Может быть, философы перепутали технику и ее творца? Человек подобно Богу, замыслившему и создавшему целый мир, стоит над техникой и творит ее.

Но рассмотрим два примера. Первый, изобретение пульта для переключения программ телевизора. Понятно, что инженеры хотели сделать, как лучше, чтобы человек, не вставая с дивана, мог переключать программы. И эта задача была с успехом решена. Правда, одновременно пульт кардинально изменил наше общение с телевизором и восприятие. Теперь мы явно против своей воли пытаемся смотреть сразу три, четыре программы или вообще всего лишь проглядываем сразу все, что нам может предложить ТВ. Вряд ли инженеры рассчитывали на такой эффект и хотели его.