Философия возможных миров

1. Всеобщность категорического императива и автономного законодательства воли в целом возможны лишь потому, что ключики есть у каждого, а значит, и без них можно действовать, как если бы они применялись.

2. Расширение «как если бы» живет заимствованной достоверностью и зависит от эксклюзивных случаев срабатывания. Эти случаи, в свою очередь, сопряжены не только со сверхдетерминизмом, но и со сверхдостоверностью.

Кстати, как раз поэтому Кант, рассматривая континуум als ob или автономную сферу человеческого определения, свободную от посторонних мотивов, в качестве главного и единственного доказательства бытия Бога, был, по существу, не прав. В персональном мире срабатывание ключика является самым убедительным доказательством. Достоверность собственной уникальности, обретаемая в этот момент, без какой-либо теологии провозглашает открытым текстом: есть я и есть Бог. Развитие этого тезиса – собственно открытия-откровения – может уже варьироваться.

Шанс всегда есть, потому что есть душа одновременно и моя и Божья. Это очень компактное знание, и оно не зависит от «экспериментальной базы». Поэтому в составе прочих знаний чистого теоретического разума оно чувствует себя неуютно, что неудивительно – ибо не там его место. Идея трех ключиков есть идея чистого практического разума (именно идея, а не императив, вопреки Канту) и атрибут достоверности «я»-присутствия. «Я»-присутствие, лишившееся такой идеи, падает в ранге, стушевывается, а то и вовсе отбрасывается в область das Man и становится отработанным материалом. Приведенные обстоятельства должны нас склонить к тому, что при раздаче никто не обижен, иначе пришлось бы сказать что-то вроде следующего: все люди равны перед законами морали, но у одних есть душа, а у других нет.

Стало быть, дело все же в совпадении эвентограмм. Именно шанс такого совпадения время от времени актуализует знаменитый афоризм: когда нет другого выхода, ищут другой вход. Смертные одарены способностями, правами, разумом, душой – и волшебными ключиками, знать и помнить о которых относится к элементам дополнительного волшебства. Предположение, что некоторые (а то и большинство, а то и все, кроме меня, или, наоборот, один только я, несчастный) обделены ключиками при раздаче, все же не очень убедительно. Тогда уж предпочтительнее вариант, что ключи можно и потерять, скажем, потерять в тине обмелевшей души, забыть о золотых ключиках навеки – быть может, это не такая уж и редкая участь.

И тут выглядит продуктивным одно любопытное соображение, которое мне лично кажется убедительным: а что, если амулет или талисман является не чем иным, как «брелоком», предназначенным для хранения ключиков, для того чтобы ключи ни в коем случае не терялись?

Пусть даже по своему происхождению амулеты были средствами для мобильной магической связи – после приватизации сознания из единого трансперсонального Универсума эта связь перестала работать или трансформировалась в психологическую уверенность. Но важность персонального кода допуска только возросла, и брелок, который всегда под рукой, напоминает о креплении невидимых ключей: если он нащупан, сжат в кулаке, быть может, ключами стоит воспользоваться прямо сейчас. В этом качестве амулеты и талисманы незаменимы и сегодня – как запасное, на всякий случай, средство связи. Но когда сработает ключик, откроется потайная дверца и распахнется коридор возможностей, смутная догадка превратится в очевидность: Бог есть!

Чудеса, которые произошли не со мной и не во имя меня, существования Бога напрямую не доказывают, скорее приводят к мысли об игре каких-то непостижимых сил, быть может, о неизвестном пока законе природы. Но если мой ключик сработал, стало ясно, что я избранник, – значит здравствуй, Господь, и прощай, атеизм.

Возможна и еще одна вариация идеи, согласно которой лучше говорить просто о секретных замочках, чем о связке ключей. Секретные замочки перекрывают доступ к внутренним мирам – и разве мы не хотим, чтобы к ним / к нам подобрали ключик? Потайная дверь ждет того, кому она окажется впору, кто войдет без взлома в нужный час и разбудит спящую красавицу…

Можно сказать, что это схолия или лемма нашей ключевой теоремы. Чертоги внутреннего мира невозможно взломать (они самоуничтожаются при такой попытке) – и все же ключик от них всегда принадлежит другому. Смешно и нелепо «подбирать ключ к самому себе» – подобная стратегия имеет иные, куда более точные имена. Всегда, конечно, можно сказать: не очень-то и хотелось – и декларировать гордую самодостаточность под снисходительные взгляды Верховного Ключника…