Философский постгуманизм

С какими именно рисками могут столкнуться мыслители нового материализма? Одним из таких рисков представляется витализм[359]. Что такое витализм? Согласно Routledge Encyclopedia of Philosophy, витализм – это представление о том, что «живые организмы фундаментально отличаются от неживых вещей, поскольку они содержат некий нефизический элемент или поскольку они управляются не теми же принципами, что и неодушевленные предметы» (статья «Vitalism» в [Bechtel, Richardson, 1998]). Эту идею можно встретить на самых разных этапах истории, начиная с античности и заканчивая современной наукой, причем в разных формах: «В своей простейшей форме витализм утверждает, что живые существа содержат определенный флюид или же особый “дух”. В более сложной форме жизненный дух становится особой субстанцией, пронизывающей тела и наделяющей их жизнью; также витализмом может быть представление о том, что живые существа обладают особой организацией, характерной только для них» [Ibid.]. С постгуманистической точки зрения витализм представляется проблематичным подходом, поскольку он опирается на понятие жизни («vita» по-латыни), которое, как мы отмечали в части 2, влечет за собой ряд донаучных представлений и в конечном счете является неопределимым[360]. За неимением лучшего термина некоторые новые материалисты готовы использовать термин «витализм», понимая его в смысле той линии развития, которая связывает Спинозу с Делезом[361]. Что представляет собой «конатус» у Спинозы? В философии Баруха Спинозы (1632–1677) центральным является понятие «conatus», который он определяет в своей «Этике» (книга II, теорема 6) в качестве тенденции или импульса, вследствие которого «Всякая вещь, насколько от нее зависит, стремится пребывать в своем существовании (бытии)» [Спиноза, 1957, c. 463]. Жиль Делез (1925–1995), на которого Спиноза повлиял настолько сильно, что он даже посвятил ему отдельную книгу «Спиноза. Практическая философия», определяет conatus следующим образом: «Не стремление переходить в существование, а стремление удерживать и утверждать существование» [Делез, 2018, c. 147]. Виталистскую акцентуацию предельной самоорганизующейся силы можно заметить и у некоторых мыслителей нового материализма. Рассмотрим, например, цитату из Даяны Кул и Саманты Фрост: «Возможно, наиболее важно здесь то, что новые материалистические онтологии отказываются от толкования материи как инертной субстанции, подчиненной предсказуемым причинным силам. Согласно новым материализмам, все является материальным, поскольку оно состоит из физико-химических процессов, но ничто не сводится к таким процессам, по крайней мере в их обычном понимании» [Coole, Frost, 2010, p. 9]. Кул и Фрост отстаивают всеобъемлющую точку зрения, которая подрывает представление о материи как «инертной субстанции», однако их предложение основано на иерархическом дуализме, который прямо вытекает из следующего отрывка: «Дело в том, что материальность – всегда больше “просто” материи: именно избыток, сила, витальность, отношение или различие – вот что делает материю активной, творящей саму себя, производительной и непредсказуемой» [Ibid.]. Материальность, которая теперь стала «витальностью» и рядом других терминов, превращается в нечто «большее “просто” материи». Риск здесь в том, что будет создана дихотомия материальности и материи, в которой материальность составляет положительный полюс, определяемый неописуемым элементом, который при ближайшем рассмотрении отождествляется с принципом самой жизни.