Филострато. Охота Дианы

Когда, твердя приветствие учтиво,
На молодую даму погляжу,
Куда девалось мужество? Не диво,
Что я в груди стенаний не сдержу.
Те раны от любови несчастливой
Мне так напоминают госпожу,
Что, горе мне! дозволь Амор мне ныне,
Ее не видя, влекся бы к кончине.

65

С тех пор как волей сей судьбины злой
Глазам моим лишь морок предназначен,
Амор, молю, ты сам их мне закрой,
Ведь образ сей любовный мной утрачен;
Амор, оставь мне плоть мою нагой,
Коль скоро смертью жизни долг оплачен,
То смертный будет радостен исход,
Ты знаешь ведь, куда душа идет.

66

Достанется она рукам прекрасным,
Которым плоть мою вручал мой рок.
Не видишь, как мой лик ее ужасным
Оттенком мечен, о могучий бог?
И смерть с души одним движеньем властным
Тоски оковы снимет в должный срок
И приведет ее на лоно к дивной,
Лишь там покой, иное мне противно».

67

В таких словах тогда он пел точь-в-точь,
А после к давним стонам возвращался
И, лежа на кровати, день и ночь
О Крисеиде думам предавался,
Лишь этим только мог себе помочь.
И дни считать прошедшие старался,
Не веря в то, что на десятый день
От греков та придет в родную сень.

68

Обычного длинней и протяженней
Ему казались ночи, как и дни,
От проблеска зари на небосклоне
До первых звезд им мерились они.
Днем сетовал: «И что так медлят кони!
Как правит Солнце бегом четверни?»[29]
И в том же духе повторял при звездах:
«Час, два часа…» И так не зная роздых.

69

С уходом Крисеидиным луна
Была рогатой, округлилась ныне,
Так утром юноше была видна;
Он часто говорил себе в кручине:
«Едва рогатой станет вновь она,
Как в день, когда пришлось моей богине
Меня покинуть, сразу, верю я,
Ко мне вернется госпожа моя».

70

На греков стан, раскинутый под Троей,
Бросал он взоры; если ощущал
Тревогу прежде, то теперь другое —
Отраду только, и воображал
Оттуда ветра веянье любое
Дыханьем Крисеиды, повторял
Нередко речи он такого склада:
«Там или здесь души моей отрада».

71

И так, и по-другому проводил
Тогда часы, вздыхая повседневно,
И друг Пандар при нем всё время был,
Он утешал в юдоли сей плачевной,
Сколь мог старался, чтобы с ним Троил
Потешился беседой задушевной,
Надеждою питая вновь и вновь
Его благую, верную любовь.

Часть шестая