Финал

– История запомнила Потерянный Рай как воровку и преступницу, но на самом деле она была моей женой. – В притворной скорби Гавриил закрыл глаза и наморщил лоб. – Именно из-за нее я и вернулся в Валенду. Хотел бы я заверить, что явился сюда, чтобы спасти всех вас от злодеев, убивших последнего будущего императора, но это не так. В путь я пустился еще раньше и пересек половину мира, как только услышал, что мошенник по имени Данте Тьяго Алехандро Марреро Сантос претендует на престол. Тогда-то я и понял, что должен остановить его. Пропавшее дитя Элантины – вовсе не он, а моя жена, Потерянный Рай.

Все разом раскрыли рты и принялись охать и ахать. Ему поверили, хотя он и не предоставил никаких подтверждений правоты своих слов.

Одобрительные возгласы зрителей сменились почтительной тишиной, когда Гавриил пообещал править так, как хотела бы его покойная жена. Его голос дрогнул, и Скарлетт показалось, что она заметила, как несколько дам упали в обморок. Никого, казалось, не встревожило то, что если бы он был женат на Парадайз, то выглядел бы значительно старше.

– А теперь, – объявил Упавшая Звезда, – я хочу представить кое-кого совершенно особенного. У нас с Парадайз родился ребенок, это ваша новая принцесса, Скарлетт. – Он надел ей на голову рубиновую диадему. – Она моя единственная наследница, но не волнуйтесь, править я планирую очень долго.

Двор взорвался аплодисментами. Возможно, в толпе нашлось несколько прозорливых людей, которые восприняли его заключительные слова скорее как угрозу, чем обещание процветания, но Скарлетт их лиц не видела. Упавшая Звезда взмахнул рукой, и вперед выступил Отрава с золотой короной в руках, такой тяжелой, что большинство смертных склонилось бы под ее тяжестью. Что было весьма символично, поскольку скоро каждый человек в империи будет раздавлен кулаками Мойры, на чьей голове красовался этот символ власти.

Когда они покидали балкон, Скарлетт попыталась отстраниться от Упавшей Звезды, но он взял ее за руку и произнес:

– Я хочу, чтобы сегодня вечером ты находилась рядом со мной.

Вместе они спустились по многочисленным ступеням золотой башни в тронный зал и окунулись в кошмар, искусно маскирующийся под празднество.

51

Скарлетт

Это торжество было из тех, которым суждено впоследствии превратиться в овеянные романтическим ореолом сказки, где даже отталкивающие моменты казались привлекательными. Через сто лет люди, слушающие о коронации Упавшей Звезды, возможно, пожалеют, что не присутствовали на ней, хотя многие из тех, кто действительно там был, наоборот, предпочли бы уклониться от приглашения.

Скарлетт не знала, как стражники отбирали, кого из внешнего двора допускать внутрь дворца, и задавалась вопросом, не пообещали ли этим «счастливчикам» какое-то вознаграждение, если переживут нынешнюю ночь, потому что, несмотря на все издевательства, никто, похоже, и не думал сопротивляться.

Возле лестницы, по которой она только что спустилась, Ее Прислужницы толстой красной ниткой зашивали губы гостей. Присутствовала здесь и Невенчанная Невеста в своей вуали слез, целовавшая женатых мужчин до тех пор, пока их жены не начинали плакать. Принц Сердец, как всегда, прогуливался в толпе с самым разнузданным видом, но Скарлетт наблюдала за ним недостаточно долго, чтобы понять, что он задумал. Быть может, именно он управлял эмоциями присутствующих, чтобы все вели себя надлежащим образом.

Распространяющая вокруг себя аромат страдания, Жрица кружила среди гостей в тунике из многослойной тончайшей, как вуаль, ткани, которая колыхалась при каждом шаге. Скарлетт никогда с ней не разговаривала, но, по словам Аниссы, дар Жрицы в ее голосе, с помощью которого она могла заставить человека предать свою мать или возлюбленного – а также выдать самые страшные секреты.

Скарлетт попыталась отойти как можно дальше от Жрицы, хотя безопасных мест вокруг было не много. Трон, который, согласно традиции, надлежало занять Гавриилу, теперь истекал кровью, как Кровоточащий Трон в Колоде Судьбы, хотя Скарлетт не была уверена, он ли это в самом деле или лишь искусная копия. Напротив него располагалось полированное деревянное возвышение, от которого так и пахло унижением и мучениями. Разыгрывающаяся здесь сценка до боли напоминала ту, что имела место в поместье Николя. Скарлетт наблюдала, как Безумный Шут передвигал людей, точно марионеток. Он управлял ими, дергая за привязанные к рукам и ногам веревки, заставляя совершать резкие комичные движения.

Скарлетт хотелось освободить их всех, но, похоже, они были не в такой большой опасности, как группка людей, сгрудившаяся вокруг Отравы, – эти напряженно сжимали бокалы с пузырящейся фиолетовой жидкостью. Она не была уверена, в какую игру он играет, но вспомнила предупреждение Аниссы о пытках и смерти, когда на глаза ей попались несколько только появившихся в зале украшений: это были реалистичного вида каменные статуи и тающие ледяные скульптуры людей, – и все держали в руках кубки.

Упершись каблуками в пол, Скарлетт посмотрела на своего отца: