Финал

Неспешным плавным взмахом ножа он отрезал дольку небесно-голубого яблока – точно такого же цвета, как ее платье – положил в рот и принялся смачно жевать. При виде его у Теллы вспыхнули щеки.

– Что ты здесь делаешь? – требовательно спросила она.

– Отнюдь не веселюсь, вопреки ожиданиям. – Он подошел ближе. Сегодня вечером от него исходил особенный, божественный аромат яблок вперемежку с какой-то неизвестной Телле пряностью. Она попыталась убедить себя, что наслаждается этим запахом, поскольку, пока бодрствовала, ощущала лишь зловонное дыхание смерти, но чем ближе подходил Джекс, тем сильнее ей приходилось бороться с желанием вдыхать его аромат. Что-то с ее сном было определенно не в порядке.

– Я ничего подобного не имела в виду, – раздраженно пояснила она. – И вообще, я дала тебе разрешение появиться в моих снах всего на одну ночь.

– И все же не стала чинить мне препятствий нынче вечером? – Он провел острым кончиком лезвия ножа по своим идеальным губам. – О чем ты думала перед сном?

– Уж точно не о тебе.

– Правда? – усмехнулся он. – И не желала моего присутствия, чтобы я забрал твою боль? – Он продолжал играть ножом, но взгляд его нечеловеческих глаз смягчился, скользнув по ее взлохмаченным кудрям, рукам без перчаток, и, наконец, остановился на обтрепанном подоле изорванного бального платья. Телла совсем было решила, что он обеспокоен, пока он не сказал: – Выглядишь препаршиво.

– Невежливо говорить девушке подобное, – огрызнулась она.

– Я явился сюда не для того, чтобы быть вежливым, любовь моя. – Он со стуком уронил нож на пол и подошел ближе. – Я здесь, потому что ты меня призвала.

– Ничего подобного я не делала.

– Значит, ты не хочешь, чтобы я забрал твою боль? – уточнил он, глядя на нее голубыми, как полированное морское стекло, глазами. – Я могу заставить тебя почувствовать все, что захочешь, когда проснешься. Достаточно просто попросить.

Положив свою холодную ладонь ей на щеку, он принудил ее наклонилься ближе.

Телле следовало бы отстраниться. В памяти снова всплыло слово «одержимость». Стоило Джексу дотронуться до нее, и она тут же перестала тревожиться о том, что это ужасная идея, или пытаться отпрянуть. Его прохладное касание остужало ее разгоряченную кожу, уговаривая закрыть глаза, прижаться к нему, принять то, что он предлагал.

– Разве теперь тебе не лучше? – Его холодные губы щекотали чувствительную кожу за ухом. – Просто скажи «да», и я заберу все, что причиняет боль, заставлю все позабыть. Еще я могу дать тебе то, чего не смог бы твой мертвый принц.

Дрожь пробежала по спине Теллы, глаза распахнулись. Ничего подобного она вовсе не хотела. Все, что причиняло боль, было неимоверно важно для нее: Легендо, ее мать, Скарлетт и Мойры, стремящиеся захватить власть в империи.

Телла покачала головой и отступила на шаг. Чтобы чувствовать себя лучше, ей нужен вовсе не Джекс. Необходимо проснуться, отыскать сестру, а затем отправиться на Исчезнувший Рынок и приобрести там секрет, который мог бы подсказать, как уничтожить Упавшую Звезду. Нельзя стирать свою боль, ведь именно она побуждает к дальнейшим действиям. Оттого, что это отрицательная эмоция, она не становилась менее ценной.

– Ничего подобного мы делать не станем.

Джекс покачнулся на каблуках и провел языком по кончикам зубов.

– Ты не хочешь почувствовать себя лучше?

– Нет, и ты мне тоже не нужен!

Он рассмеялся, запрокинув свою златовласую голову, и звук эхом разнесся по заброшенному бальному залу.

– Ты можешь говорить все что угодно, любовь моя, но думаешь-то по-другому, иначе меня бы здесь не было.

28

Скарлетт

Скарлетт притворилась, что ей не страшно. Что, попав в Судьбоносный Зверинец, не чувствует себя в ловушке. Она даже вообразила, что вместо омерзительных сливовых оттенков ее чувства окрашены в спокойные розовые тона – точно такие же, как простыни на кровати в форме полумесяца, на которую она заставила себя лечь.

Она захотела воспользоваться Ключом Грёз, стоило лишь Упавшей Звезде уйти, но Узница не сводила с нее своих лавандовых глаз. Будучи заключенной в клетку, физически эта Мойра не могла помешать ей ускользнуть, но была вполне способна поднять крик и всполошить стражника, прежде чем Скарлетт успеет сбежать. Следовательно, безопаснее улизнуть после того, как Узница уснет.

– Что бы ты ни замышляла, можешь смело довериться мне. – Анисса изящно спрыгнула со своего насеста и подошла к краю клетки, наблюдая за Скарлетт сквозь золотые прутья. Ее улыбка была гораздо более убедительной, чем у Упавшей Звезды, но она по-прежнему оставалась Мойрой, преданной своему создателю.

У другого отца Скарлетт, Марчелло, были похожие стражники, которым он велел обращаться с его дочерьми обходительно, но глаз с них не спускать.

– Ничего я не замышляю, – возразила Скарлетт.

– Конечно, это не так, – убежденно отозвалась Анисса.