Финансист

– Ну прости, что я такой дерьмовый бойфренд! – рявкнул Кен. Я шарахнулась в свое кресло. – Вот поэтому я и не завожу чертовых отношений! – Раздражение в его голосе исчезло так же быстро, как появилось. – Я не знаю, почему я не могу изображать всю эту сопливо-трогательную херню, которую ты хочешь, но я просто… не могу, и все. Я не знаю, что со мной не так. Может, я чертов аутист или что-то в этом роде.

Теперь пришла моя очередь сидеть молча.

«Аутист? Кен? Нет».

Я мысленно пробежалась по списку расстройств из своей курсовой по клинической психологии. Симптомы. Возраст проявления. Прогноз. Методы оценки. Я-то решила, что Кен просто козел, но может, тут было что-то большее. Расстройство аутистического спектра? Расстройство личности? Реактивное расстройство привязанности? Я была почти уверена, что у этого упрямого козла было вызывающее оппозиционное расстройство.

– Я могу тебя протестировать.

В первый раз с начала нашей ссоры Кен поглядел на меня. Его брови были смущенно приподняты. Глаза насторожены и недоверчивы.

– Мне для диплома нужно сделать полное исследование пациента. Я могу провести его на тебе. Если хочешь. Но это займет довольно много времени. Полное психологическое обследование может длиться несколько недель.

Кен бросил взгляд на дорогу.

– А это поможет тебе в учебе?

– Да, поможет.

«Но в основном оно поможет мне разобраться, что за херня происходит в твоей голове».

Вздохнув, Кен снова поглядел на меня. На сей раз его выражение не было настороженным и недоверчивым. Оно было откровенно напуганным.

– Ладно.

Он кивнул и снова отвернулся от меня. Я заметила, как он сглотнул и как дернулся его кадык.

– Если это поможет.

19

Май 2003-го

Я поставила босые ноги Кену на колени. Мы работали, сидя бок о бок в его похожем на бункер офисе в кинотеатре. Там были бежевые стены, гадкий шершавый ковер, два стоящих рядом металлических стола и несколько металлических канцелярских шкафов, а по всем углам были рассованы свернутые киноафиши. После назначения на должность главного управляющего Кен, что очевидно, никакого ремонта тут не сделал.

Он покосился на мои ноги у себя на коленях, но ничего не сказал и снова углубился в расписание, или над чем он там в этот момент работал. Улыбнувшись про себя, я продолжила обсчитывать тест на IQ, который только что провела. Всякий раз, как Кен работал у себя в офисе в вечернюю смену, я устраивала ему какую-нибудь проверку. Это была его идея. После того как он запускал последний фильм, у него было два часа до закрытия кинотеатра, и этого было вполне достаточно, чтобы провести очередной тест.

Кен был страшно умным.

И, удивляясь полученным цифрам, я начала понимать, насколько он действительно умен.

– Кен?

– Ну? – ответил он, не отрываясь от экрана компьютера.

– Кажется, я тут неверно посчитала. Можешь проверить?

Я пододвинула к нему таблицу пересчета и показала, как найти возраст и необработанные баллы по вопросам, чтобы вычислить его невербальный IQ.

– Сто пятьдесят, – сказал он, возвращая мне таблицу и листок с данными.

Я заморгала.

– У меня вышло то же самое.

Пожав плечами, Кен вернулся к работе, как будто я не сказала ему только что, что он чертов гений.

– Кен! – Я сняла ноги с его колен, повернулась к столу, где лежала моя рабочая папка. Вытащив из нее заламинированный листок, я сунула его Кену прямо в лицо. – Ты видишь, что тут написано?

Кен приподнял бровь, отказываясь читать это вслух.

«Упрямый козел».

– Ухщ, – хмыкнула я, убирая лист. – Там написано: «Сравнительная психометрическая таблица». Ты видел колонку, озаглавленную «Стандарты баллов»? Какой там максимальный балл?

Он все еще не сдавался.

– Сто пятьдесят, засранец, – постучала я пальцем по таблице. – По этой сраной таблице у тебя максимальный невербальный IQ. Это зрительная память, математическая логика, пространственная ориентация…

Кен приподнял и опустил плечо.

– Ну да, мне дается математика.

– Нет, тебе не просто дается математика. – Я изобразила пальцами кавычки. – Ты чертов «Умница Уилл Хантинг». Почему ты до сих пор не работаешь в NASA?

Кен открыл было рот для очередного ехидного ответа, но я его перебила.

– И не говори мне, что это потому, что тебе не нравится их космическая программа. Я хочу нормальный ответ.

Закрыв рот, Кен уставился на меня.

– Почему ты работаешь тут? – спросила я, смягчая тон.

– Потому что я не пошел в колледж.

– А почему ты не пошел в колледж?

– Потому что ненавижу учебу.

– Почему ты ненавидишь учебу, если ты такой умный?

С каждым следующим вопросом я подвигалась на несколько сантиметров вперед.

– Не знаю. Я всегда ее ненавидел.

И с каждым ответом непроницаемая стена загадочности Кена становилась крепче и крепче.

– Ты даже в спорте был хорош. Ты мог получить столько стипендий.

– Не все должны идти в колледж, – сложил Кен руки на груди.