Финиш

– Потому что ни один из нас не был этого достоин, пока между нами витала ложь. А эта ложь существовала, потому что мы прикрывали тебя. Потому что верили в тебя и наше дело. А когда она узнала всю правду… – Шон качает головой. – Теперь это уже не важно, согласен?

– Ни один из нас ее не достоин, – искренне заявляю я. – Ни один.

– И ты, эгоистичный ублюдок, меньше всех.

Он громко хлопает на прощание дверью, и этот звук я чувствую до мозга костей.

* * *

После полуночной пробежки пот градом льется со лба, и я достаю бутылку из багажника «Камаро». Решив не идти в дом, бреду к заднем крыльцу и без сил падаю на шезлонг, чувствуя, как разрывается сердце от тех воспоминаний, что ежедневно проживаю заново.

Глядя на бутылку, знаю, что, когда открою ее, не сотру из памяти ни единого слова, которыми мы обменялись в ту ночь, и не залечу душевную боль.

Вот что такое безумие.

Даже утомившись после ссор и примирительного секса с Сесилией, даже осознав, что вернул ее любовь, близость между нами, о которой мечтал с тех пор, как вернулся, даже залатав дыру в сердце, бывшую там больше пяти лет, не могу от него избавиться.

И я знал, что так и будет.

Знал, что, как бы ни был счастлив с ней, это воспоминание будет преследовать меня вечно. Моя долгая и жестокая память лишила меня уверенности в себе. Сегодня ночью мне не давали покоя мысли о нашей ссоре в ночь перед смертью Дома. После того, как Сесилия уснула, голой растянувшись на моей груди и закинув на меня ногу, я несколько часов пялился в потолок. Я дал ей поспать, хотя ужасно хотел отвлечься с помощью ее тела, чтобы унять боль. Но не она должна бороться с моими демонами.

В этот бой я вступаю каждый день и еще ни разу не победил.

Но я еще слаб от желания направиться к ней сию же минуту. Чтобы разбудить, трахнуть и раствориться в ней, наслаждаясь ее любовью, ее объятиями, своим убежищем. Смотрю на голубую бутылку с джином и понимаю, что это чертовски дурацкий выход.

Сегодня я сам не свой от беспокойства.

Может, дело в битве, которую я сегодня проиграл, но даже при таком исходе все равно отчасти чувствую облегчение. Я вовсе не хотел ее оставлять, но у меня не было запасного плана.

И меня ничуть не успокаивает другой план, который я придумал несколько часов спустя, лежа с ней в постели, а потом отправил сообщение Тайлеру.

В ночной прохладе пот высыхает на коже, а дыхание выравнивается. Задняя дверь внезапно распахивается, из дома выбегает Бо, облизывает мне колено и сваливает, а через секунду я вижу Сесилию с покрасневшими глазами. И в то же мгновение понимаю, как сильно облажался.

– Я не оставил записку.

По ее щеке стекает слеза, с губ срывается всхлип, и эта картина меня убивает. Потянувшись, хватаю Сесилию за руку и усаживаю себе на колени. В ее глазах появляется настолько явное облегчение, что от этого мое сердце разбивается вдребезги.

Прижимаюсь лицом к ее шее и вдыхаю аромат.

– Извини, детка. Прости, черт возьми. Я не подумал. – Впервые с моего приезда Сесилию нужно утешать из-за страха – страха, который внушил я сам.

Обхватываю ее лицо ладонями, а она трясется в моих объятиях, по щекам стекают новые дорожки слез. Успокоив Сесилию долгим поцелуем в подрагивающие губы, большим пальцем стираю ее слезы. Какой бы сильной она ни стала, я непростительно сильно ее напугал, с головой уйдя в свои гребаные проблемы.

Провожу большим пальцем по ямочке на ее подбородке.

– Я столько раз врал тебе и нарушал обещания, что теперь ты мне не веришь. Хотел бы я, чтобы ты поверила, что я больше никогда не смогу так с тобой поступить. Вот почему ты победила, trésor. Я сдаюсь. И отдаю тебе свой белый флаг.

– Я ж-жуть как… н-н-ненавижу тебя, Кинг, – говорит Сесилия, захлебываясь слезами.

– И совершенно заслуженно. Мне очень жаль, trésor. Я не уйду. Это уж я тебе обещаю.

Она раздраженно вздыхает, а я жду, когда она оттает в моих объятиях. Что бы я сейчас ни сказал, убедить ее не удастся, но со временем докажу искренность своих слов. Прижимаюсь лицом к ее шее и вдыхаю.

– Прости, что я не могу прекратить. Это мои заморочки. Но ради тебя постараюсь.

Вдыхая ее можжевеловый аромат, смотрю на позабытую на столе бутылку. Может, Сесилия – все, что мне нужно.

Она будто читает мои мысли.

– Не надо. – Она умоляет меня голубыми глазами. – Лучше поговори со мной.

– Алкоголь не станет для нас проблемой, этого я не допущу. Я не пущу свою жизнь под откос. В этом я уверен.

Она смотрит на меня полными слез глазами.

– Ну, может, ты и обойдешься без джина, а вот я, благодаря твоей ночной пробежке, – нет. – Сесилия берет бутылку со стола и, отвинтив крышку, делает большой глоток, а потом наклоняется и целует меня. Смакую вкус алкоголя на ее языке и слышу ответный стон – правда, она быстро прерывает поцелуй. – Поговори со мной, пожалуйста. Расскажи, что тебя так мучает.

Киваю, кусая губы.