Финвэ. Влюбленное сердце (СИ)

— Скорее, внутрь! — выкрикнул Энларо, неожиданно распахнув перед ним узкую дверь какого-то дома.

Без промедления двое преследуемых оказались внутри чьего-то пустовавшего жилища и тут же, ведомые инстинктом, побежали куда-то вверх по прогнившим деревянным ступеням. Подошвы сапог выбивали барабанную дробь при соприкосновении с деревом лестничных ступеней.

Не успел Финвэ увидеть свет Исиль, лившийся из небольшого круглого окна на самом верхнем этаже здания, как внизу послышались гулкие шаги преследовавшей их городской стражи.

— Они уже здесь!

Покричав это, Энларо отворил очередную дверь, и двое нолдор выбежали наружу, на крошечный балкон с простой кованой решеткой.

— Поторопись, Владыка!

Командир стражи с кошачьей грацией перепрыгнул на плоскую крышу соседнего домика, Финвэ последовал за ним.

— Осталось немного!

Вновь бросились бежать по лестнице, спускаясь со второго этажа очередного пустующего дома. Свернув налево, оказались в крошечном помещении, напомнившем Финвэ кухню.

— Здесь есть тайный путь через погреб, — объяснил Энларо, наклоняясь, чтобы поднять крышку люка, ведущего под землю. Пропустив вперед Финвэ, командир разведки установил крышку на прежнее место.

Ориентироваться среди кромешной тьмы с непривычки было довольно тяжело, но Энларо уверенно шел в одному ему ведомом направлении.

— Мы прямо под улицами старого города, — сказал нолдо, — Наш путь лежит в бухту «Солосимпи»…

— В бухту?! — воскликнул Финвэ, — Но зачем мы идем в бухту?! Почему вы не отвели меня в чертоги моего младшего сына, а отправились в тот питейный дом? И куда исчезла Филитэль?! Это она проникла во дворец Ольвэ?

— Будет лучше, если мы немедленно покинем Альквалонде, — заметил в ответ Энларо, делая вид, что не замечает негодования собеседника.

— И куда мы пойдем?! — воскликнул разъяренный Финвэ, — Как выберемся из города, если на его улицах за нами ведется охота?! — он схватился за голову, окончательно сорвав и бросив под ноги среброволосый парик.

— Мы поплывем на корабле, — ухмыльнулся Энларо, — Этот проход выведет нас к бухте, где нас уже ждет корабль. Туда же придет и Филитэль. Она найдет способ…

Бывший Нолдаран ощутил тошноту. Они выпили вина и ничего не съели в питейном доме. Сейчас он был голоден.

— Вот, возьмите коймас, — Энларо, словно прочитавший его мысли, протянул ему нечто, завернутое в плотную бумагу, — Его пекут в лучшей пекарне Тириона, — продолжал командир разведки нолдор.

— Благодарю, — прошептал Финвэ, откусывая кусок лепешки.

Вкус возвращающего силы хлеба, что выпекали по особому рецепту, хранившемуся в секрете тысячелетиями, напомнил ему о доме.

Индис не любила этот хлеб, предпочитая подкреплять силы фруктами и ягодами, а Мириэль — наоборот, в свое время ввела его рецепт в перечень избранных блюд королевской кухни.

Одно воспоминание тянуло за собой другое, и бывший Нолдаран видел вместо тьмы, в которой они брели, все новые и новые образы, щедро подсовываемые его памятью.

Казалось, они шли невыносимо долго. Поэтому, когда вдали забрезжил дрожащий свет звезд, бывший Владыка ускорил шаг.

Пол в этом переходе был устлан тонкими досками, стены и потолок были вырезаны из известняка, так что не нуждались в отделке, засыпать землей эти переходы просто не могло. Освещение предусмотрено не было, но даже среди полной темноты от Финвэ не укрылось множество ходов. Они, как паутина, соединялись друг с другом в некоторых местах.

Когда бывший Нолдаран остановился в тупике, прислушиваясь к свисту ветра над головой, Энларо дернул за какой-то маленький рычаг, отворивший им, наконец, путь на поверхность.

— Жители Альквалонде ничего не знают об этих подземельях, как бы странно это ни звучало, — снова пропуская его вперед, заговорил Энларо, — Мастера из нолдор всегда были искуснее прочих. Им не составило труда воздвигнуть еще один город прямо под носом у несмышленых тэлери. Эти переходы — еще одна из причин, почему в Тирионе всегда в курсе происходящего в столице Кириарана…

— Ваши пташки щебечут днем и ночью… — фыркнул Финвэ.

С облегчением вдохнув прохладный предрассветный воздух, пахнущий морем, избранник Валар подумал, что никогда не слышал ничего чудеснее, чем деликатный шум морских волн.

Среди лебединых кораблей тэлери было легко узнать тот, что принадлежал Энларо и его квенди. Лишь только они вылезли из люка прямо под мостками длинного причала и поднялись на его дощатую поверхность, как на одном из стоявших вдоль причала кораблей трое молодцов-охранников принялись поднимать сливающийся с цветом неба иссиня-черный парус с ярко контрастирующим гербом в виде золотой восьмиконечной звезды в красном круге.

Звезды, несмотря на предрассветные сумерки, еще ярко блестели на куполе Элентари, а Исиль представлялся желто-белой лепешкой коймас, окруженной легкой дымкой, как те, что только что были вынуты из печи. Финвэ, очарованный открывавшимся с причала бухты «Солосимпи» видом, замер, любуясь красотой мира живых.