Фиолетовый холм (СИ)

— Сегодня я стала уверена в этом, — ответила она. — Ты знаешь такие вещи, которые могли быть известны только Регулусу. Ты знал заклинание с самого начала. Фиделе менте — ты знал его, но Регулус придумал его сам! Ты многое знаешь о крестражах, ты прекрасно разбираешься в зельях, ты помогал мне готовить яд, ты закрылся тогда от портрета в доме Гриммо и от Кикимера, ты пошёл со мной в пещеру, нашёл там лодку и… твой боггарт — горящее древо Блэков!

Драко слушал её безмолвно, он прикрыл глаза и с каждым словом всё больше мрачнел.

— Тебя слушается палочка волшебника, которую ты не забирал у него силой, и у тебя нет позволения пользоваться ей. Она твоя.

— Моему возрасту ты тоже нашла оправдание? — проговорил Драко, чувствуя, как горькое чувство ревности наполняет всё его существо.

— Сегодня я видела его, дневник Герпо, только ты мог оставить его там и знать о тайнике, — уже менее решительно сказала Грейнджер. — Регулус на портрете сказал, что читал его. Там было много зелий молодости… И ты… ты помогал нам, — уверенность Гермионы улетучивалась с каждым новым словом, а лицо стоящего напротив неё человека искривилось в горькой усмешке.

— Да, помогал. И, может, я делал всё это ради вас, для тебя, — зло сказал Драко. — Или ради себя? Что, если я просто ненавижу Лорда? Что ты мне скажешь, поздравишь с днём святого Валентина? Может, даже скажешь, что ты меня любишь? Или, что перестала любить?

— Я… я не знаю, что сказать, — пробормотала Гермиона, чувствуя, что никогда ещё не была так уязвима и растеряна.

— Я не Регулус Блэк, — холодно сказал Драко. — Это многое меняет, правда?

Гермиона молчала. С неба снова повалил снег.

— Хотя, это было довольно мило, — заметил Драко. — Если бы ты знала, кто я, всё было бы иначе… Любовь вообще странная штука, но она не изменяет человека. Можешь рассказывать Поттеру, — он хмыкнул, — ты бы всё равно это сделала, такова твоя природа. А я бы всё равно остался слугой Тёмного Лорда с отметиной на предплечье, потому что такова моя природа, — Драко обошёл Гермиону, смотрящую на заносимую снегом розу. — Я… попытаюсь что-нибудь узнать о диадеме.

Драко сжал кулаки и направился прочь, начав спускаться с заснеженного холма.

========== Глава двадцать седьмая — Магазин коллекционных карточек ==========

Лучи света лились сквозь высокие окна библиотеки Хогвартса, они падали на мраморный пол, тёмно-синие стены, старинный стол и многовековые книги и рукописи, стопкой лежащие на нём.

Март в этом году был мягкий и тёплый, что было неожиданно приятным после столь холодной зимы.

Драко ощущал царившую в библиотеке напряжённость, хотя людей было не так уж много. Несколько учеников замерли за столами, склонившись над учебниками, строча конспекты и рефераты, но всё их внимание было сосредоточено не на бумажных страницах. Чему удивляться? Магическую Британию каждый день сотрясали нападения тёмных волшебников, всё чаще их жертвами становились уже не простые маглы, а другие волшебники.

День угасал, солнце садилось.

Малфой закрыл пыльный том «Магической истории Средних веков» и отложил его в общую стопку просмотренных талмудов. Пальцы Драко почернели от старых чернил и прогнивших книжных корешков, а ноздри щекотало от вековой пыли. Поднявшись, Драко обхватил, прижав к себе, стопку книг и направился к стеллажам в раздел «История». Книги стали неспешно выплывать из общей стопки и возвращаться на свои места на полках.

Месяц подходил к концу, а Драко так и не нашёл никакой информации о диадеме Ровены Равенкло.

Хмуро наблюдая за тем, как книги становятся на места, он прислушивался к голосам перешёптывающихся детей. Ничего хорошего Малфой не услышал, впрочем, он и не надеялся.

Кожа на предплечье начинала гореть, к сожалению, Драко прекрасно знал, что это могло значить.

Он вышел из библиотеки и заторопился по коридору к подземельям, чтобы забрать мантию. Драко, подгоняемый нарастающей болью, всё ускорял и ускорял шаг. На лестнице он налетел на испуганную девчонку с младшего курса. Она жутко напомнила Драко Гермиону Грейнджер. И Малфой, и девочка отлетели друг от друга как ужаленные, и неизвестно, кого это столкновение напугало больше.

За прошедшие дни Драко часто вспоминал о Грейнджер, но каждый раз раздражение захлестывало его с новой силой. Он с ней больше не виделся с того дня в феврале, когда она назвала его Регулусом Блэком.

Драко влетел в гостиную Слизерина. Вокруг диванов собралась целая куча народа. В центре галдящей толпы гордо стояла Панси со щенком на руках.

— А, по-моему, он похож на чудовище, — весело сказал Блейз. — Морщинистый и нескладный.

Забини оглянулся на звук отъехавшего в сторону портрета, скрывающего вход в подземелье факультета.

— Ты где пропадал? — воскликнул Блейз.

— Посмотри, Драко, какую прелесть подарили мне родители! — радостно сказала Панси.