Фирдоуси Абулькасим. Шахнаме. Том 2

Услышала чёрную весть Ференгис,
⁷⁸⁴⁰

И ногти несчастной в ланиты впились. Терзает страдалицу горе и страх;
Посыпала голову прахом; в слезах,
Свой стан опоясав кровавым жгутом,
Упала она пред венчанным отцом.
«Владыка, что делаешь! — стала молить —
Иль сердце ты хочешь мне испепелить?
Злодею, что хитрые сети плетёт,
Ты вверился! Бездну не видишь с высот?
Царевича ты не казни без вины,
⁷⁸⁵⁰ Побойся Создателя звезд и луны!
С Ираном расставшись, тебе Сиавуш
Доверился: клятвы святой не нарушь!
Ведь ради тебя он прогневал отца,
Отрёкся от трона, казны и венца.
Ты взял под защиту изгнанника: что ж
Он сделал худого? Все козни и ложь!
Венца и престола тому не сберечь,
Кто сносит венчанную голову с плеч.
Ужель надо мною не сжалишься ты?
⁷⁸⁶⁰ Что мир? — поразмысли — обитель тщеты!
Один, благородный, с престола сметён,
Другой, недостойный, восходит на трон,
Но роком обоим отсчитаны дни,
И оба во прах обратятся они.
Не верь Герсивезу, предатель он злой,
Себя не позорь перед целой землёй!
Ты помнишь, как был Феридуном Зохак
Наказан — добра, справедливости враг;
Как Сельма и Тура жестокого встарь
⁷⁸⁷⁰ Сразил Менучехр, добродетельный царь?
Теперь Кей-Кавус возглавляет Иран,
С ним грозный Ростем и премудрый Дестан,
Бехрам и Зенге, украшенье дружин,
Не знающий страха в бою исполин,
И витязь из рода гудерзова — Гив,
Что землю потряс бы, в сраженье вступив.
От гнева моря закипят, небосвод
За кровь Сиавуша тебя проклянёт.
Себя обрекаешь ты горькой судьбе,
⁷⁸⁸⁰ Не раз моё слово припомнить тебе.
Ведь ты не онагров пугаешь степных,
Не ланей ведь ты настигаешь степных—
У трона ты хочешь похитить царя.
Тебя проклянут и луна и заря!
Опомнись, владыка, родимый наш край
Несчастью и гибели не обрекай».
Тут лик Сиавуша узрела жена,
И щёки терзая, вскричала она:
«О царь и воитель, о вождь и мудрец,
⁷⁸⁹⁰ О доблестный лев, о могучий храбрец!
Покинув отчизну, покинув престол,
Владыку Турана отцом ты почёл.
И что же? Ты в путах на гибель ведом!
Где трон и корона, где царственный дом?
Где клятва, повергшая в дрожь небеса,[300]
Которой тебе повелитель клялся!
О, если б видал тебя ныне Кавус
И витязи шаха: Могучий и Туc,
Воинственный Гив, Ферамарз и Дестан![301]
⁷⁹⁰⁰ Лишь весть роковую узнает Иран,
Вражда и война разгорятся опять,
Дней мира и счастья уж нам не видать!
Да будут постигнуты карой небес
Горуй и Демур, и злодей Герсивез!
Кто руку дерзнёт занести над тобой,
Да будет сражён беспощадной судьбой!
Тебе да поможет великий Йездан,
Пусть ужасом будет твой враг обуян!
Ослепнуть, не видеть бы мне, как врагом
⁷⁹¹⁰ Униженный, пеший, в пыли ты влеком!
Лик солнца похитил отец у меня,
Могла ль ожидать я столь страшного дня?»
Речь дочери выслушав, царь побледнел,
Свет белый пред взором его потемнел.
«Прочь! — крикнул он в гневе,— Что мной решено,
Тебе ещё, дерзкая, знать не дано!»
Он разума очи смыкал всё плотней,
Хоть сердце сжималось от жалости к ней.
Таилась темница под замком его,
⁷⁹²⁰ Не знала о том Ференгис ничего.
По воле владыки туранской земли,
Страдалицу стражи туда повлекли;
В темницу её беспощадно втолкнув,
Исчезли, тяжёлые двери замкнув.