Фирменный поезд Фомич

Телеграмма пошла по рукам.

– Бабуся эта, – пояснил Степан Матвеевич, – и внук ее Коля сообразили, что игрушка и есть наш фирменный поезд «Фомич». Они понимают, какой опасности мы подвергаемся. Они пытаются нам помочь, но, видимо, пока безуспешно, раз вся эта чертовщина продолжает еще твориться в нашем поезде. Здорово, видно, забаррикадировался в своей комнате этот малец Володька! Они нам помогут, тут и сомневаться нечего, но и мы сами должны что-то сделать.

– Что? – спросил Валерка, который по складу характера не мог не совершать положительные поступки.

– А ведь и шахматные фигуры полагают, что живут по-настоящему! На самом же деле ими просто кто-то играет! – возвестил студент Михаил.

– А вот и подумаем вместе, – предложил Степан Матвеевич.

– Не отдам, – повторил Семен в каком-то трансе.

– Не позволим, – поддержал его Валерий Михайлович.

– Да бог с вами, – впервые обратил на них внимание Степан Матвеевич. – Вы ведь и сами находитесь внутри игрушки.

– Надо телеграммы дать, – предложил Иван.

– Это правильно, – согласился что-то понявший радист.

– Поезд в игрушку! – схватился за голову начальник фирменного поезда. – Да за это по заднице надо, по заднице!

Тетя Маша, которая в присутствии своего прямого начальника решила проявить благородную инициативу, решительно влезла в купе с веником и совком.

– Посторонитесь, граждане!

– Да перестань ты, Ивановна! – заревел на нее начальник. – Тут из поезда игрушку сделали! А ты со своим совком. Может, весь поезд совком выкинут!

– И как же это? – удивилась женщина.

– А вот так! Возьмут и выкинут!

– Да где же такой совок возьмут? – не поверила проводница.

– Найдут, найдут! Они все могут! Ракеты запускают! Сердца, понимаешь ли, туда-сюда пересаживают!

– Да как же это?! – перетрусила тетя Маша. – Стыда у них нету, что ли?

– Нету! Ничего нету! Игрушкой пацану на старости лет!

– Нет, уж вы успокойтесь! – потребовал Степан Матвеевич. – Вы тут главное лицо. В принципе мы можем сидеть и только требовать от вас, чтобы все в поезде было в полном порядке. Вот тогда вы действительно закрутитесь. Так что прошу немедленно успокоиться и начать организовывать для пассажиров питание. Пирожки, бутерброды, горячее для детей и стариков. Чай и прочее.

– О господи, чай! – заволновалась тетя Маша и поспешила в свое служебное купе.

– Виноват, – покаялся начальник поезда. – Но ведь в игрушку, в игрушку…

– Телеграммы надо дать в несколько пунктов. В Академгородок Старотайгинска – это бабусе и Коле, в город Фомск – Афиногену, в Министерство путей сообщения и в Академию наук.

Удивительно, что в вагоне не началось никакой паники. Только вполголоса передавали друг другу, что поезд кто-то превратил в игрушку и теперь надо телеграфом требовать от Москвы прекратить безобразие.

Иван, не дожидаясь, пока его попросят, вставил несколько толковых и точных фраз в текст телеграмм.

– А откуда, извиняюсь, будете телеграфировать? – спросил работник радиоузла. – Еще раз извиняюсь, но ведь телеграфировать-то неоткуда!

– Ах да! – простонал Степан Матвеевич. – Вот еще загвоздка… Но в электровозе должна быть радиостанция. Придется радиотелефонограмму давать. Пожалуйста, быстрее, – поторопил он радиста.

– Проверено на опыте, – начал вдруг писатель Федор. – Личные контакты прежде всего.

– О чем вы? – не понял Степан Матвеевич.

– Личные контакты, – уже более твердо и решительно, почувствовав, что к его голосу прислушиваются, продолжил Федор. – Послать личных представителей, дипкурьеров, если хотите, и к бабусе, и к товарищу Афиногену, и в министерство, и в академию.

– Хм. Это, конечно, идея. Но только как? Как мы пошлем курьера, если поезд не останавливается, а на ходу прыгать довольно опасно?

– Через посредство другого макета, пребывающего в виде магазина.

– Это он правильно говорит, – согласился Иван. – Вот ведь Семен проникал же в этот макет, барахла всякого накупил. Значит, можно проникнуть в него еще раз. А оттуда на такси! На самолет! В министерство и в академию! В Фомск и в Старотайгинск! Только несколько человек нужно послать.

Ошеломляющая была идея! Но ничто не запрещало ее осуществление.

– Да послушайте! – закричал я. – Тут ведь еще один выход из положения есть. Ведь в крайнем случае, если ничего другого уже нельзя будет сделать, через этот макет можно переправить всех пассажиров!

Я мельком взглянул на Семена и Валерия Михайловича. Зловещая улыбка скользнула по лицу Крестобойникова.

– Мое! – решительно сказал Семен.

– Наше! – поправил его Валерий Михайлович.

– Да у нас с такими типами в строительном отряде так разговаривать бы не стали! – протиснулся у меня под мышкой Валерка. – Мы бы таких и держать у себя не стали!

– Цыц! – огрызнулся Семен. – Знаем мы, что у вас в строительном отряде происходит. Студенты! Тоже небось не за голую идею работали? Хапнули! Скажешь, нет?

– Да ты, да он… – Нет, Валерка не хотел лезть в драку. Слово, слово, убивающее наглеца наповал, всенепременно требовалось ему сейчас. – Да ты…

Валерка запнулся. Но я ему сейчас был благодарен. Ведь он, сам того не заметив, заступился за Ингу.

– Пережиток темного прошлого! – крикнул Михаил.