Флаг вам в руки!

— Ничего, еще подарит, — граф сморщился, мол, не отвлекайся от предмета обсуждения. — Хочу бой с Николасом. Хочу вернуть себе проклятый успех! Ты понял?

Клаус молча кивнул.

— Вот и славно, вот и выполняй.

Рыцарь стал сосредоточенно осматривать обломки королевского подарка, давая слуге понять, что аудиенция окончена.

Герольд покинул дом графа, мысленно браня его самыми последними, изобретенными в этом году слогами.

«Где я отыщу проклятого Николаса? — спросил себя Клаус, бредя по сумеречному городу. — Коль скоро он здесь, наверное, есть смысл поговорить с Патлатым».

Но Николас Могучий был вовсе не в Стольноштадте. Он бегал по полянке вокруг Пестрой Шкурки и ругался на весь Зачарованный лес.

— Ну, ворье! — негодовал он, не в силах смириться с пропажей походного мешка. — Казанский вокзал, а не лес!

— Зачем ты его оставил? Взял бы с собой… — подлила масла в огонь принцесса Катринель.

Коля наставил палец на девушку и открыл рот, намереваясь сказать что-нибудь громкое и не светское, но сдержался. Негоже с девчонкой браниться.

— Карта была в мешке… Еще всякие мелочи… — стал припоминать Лавочкин. — Все ерунда. Но без карты мы не попадем к пряничному домику.

— И что теперь? — принцесса тихо захныкала.

— Теперь? У нас есть тарелка с веретеном, которое показывает на тебя. Еще есть мое знамя. Плюс шапка-невидимка. И вот, — Коля похлопал себя по бедру, — кинжал Тилля Всезнайгеля. Я придумал! У нас должно получиться!

Девушка вопросительно посмотрела на солдата.

— Кинжал чей? Мудреца, — начал объяснение парень. — Берем веретено и кинжал, трем их друг о друга. Веретено должно будет указать путь к мудрецу, то есть в Стольноштадт. Во всяком случае, на тебя его настроили именно таким образом.

— А сработает?

— Вот и проверим. Сработало.

Веретено перестало преследовать Катринель и развернулось в сторону, противоположную зарослям, в которых Коля нашел принцессу.

Правда, она не обрадовалась.

— Сдашь меня отчиму, да? — девушка отошла от солдата.

— Вовсе нет, глупая, — ответил Лавочкин. — Мы проберемся к Тиллю. Ночью. А он придумает, где тебя спрятать.

— Рискованно.

— И да, и нет. Уж где тебя не будет искать папаша Генрих, так это в городе!

— Ну, не знаю… — Катринель все еще сомневалась в успехе.

— Сейчас-то у нас с тобой совсем другая проблема, — сказал Коля. — Проблема ночлега. Есть у меня тут одно знакомое дерево…

Когда солдат с принцессой вышли к говорящему дубу, было совсем темно. Дуб с радостью позволил молодым людям переночевать в своей кроне. Точнее, Катринель он позволил лечь в теплое, устланное соломой дупло. Лавочкин пристегнул себя ремнем к толстой ветке и поспал, более-менее удобно сидя в развилке. Было прохладно, однако терпимо.

Конечно, принцессы не обучены лазить по деревьям. Поэтому солдат сначала втащил Катринель наверх, а потом бережно спустил в дупло. Обошлось без травм.

Наутро, поблагодарив дуб за гостеприимство, молодые люди откланялись. Отойдя на порядочное расстояние от дерева, Коля спросил спутницу:

— Хочешь есть?

— Издеваешься? Конечно, хочу.

— Тогда добро пожаловать на концерт для флейты с цыпленком! — провозгласил парень, вытащил дудку и извлек две фальшивые ноты.

На земле возникли две фирменные порции. Принцесса была в восторге.

— Какая прелесть! — она наслаждалась запахом. — А где же вилка и нож?

— Извините, ваше высочество, у нас все по рабоче-крестьянски.

Голод взял верх над манерами. С курятиной и элем было покончено в считанные минуты.

Откушав, путники зашагали к Стольноштадту. Они набрели на ключ, бивший из-под большого замшелого камня. Напились, умылись. Выяснилось, что принцесса очень даже ничего. Просто писаная красавица. Ее-ли бы еще не синяки под обоими глазами… Но такова уж природа шишек, появляющихся на лбу: пара дней, и вот они — фингалы.

Умываясь, Катринель уронила в воду медальон. Коля потянулся выловить, но она поспешно оттолкнула его руку и достала драгоценность сама. Парень пожал плечами: мол, хотел, как лучше…

Девушка собралась помыть волосы, но солдат отговорил. Бродить по ночной столице с золотой головой — занятие опасное. Или башку отвернут, или королю донесут, что беглую падчерицу-невесту видели.

— Побудь Пестрой Шкуркой еще денечек, — посоветовал Коля принцессе.

Та, скребя макушку, согласилась.

Чтобы дорога бежала быстрее, Лавочкин предложил Катринель рассказывать истории. Ему и пришлось отдуваться первым.

— Расскажу-ка я тебе, как простой артист стал королем, — приступил Коля. — Пойдет тема?

— Пойдет!