Флаг вам в руки!

Коля прислушался к своим ощущениям. Не к тем, которые возникали при невольном касании губ Катринель, когда она шептала. И не к тем, что он испытывал, ощущая объятия принцессы. Солдат вдруг понял: ему нравится пользоваться возможностями, даваемыми знаменем. Манипулирование бойцами особого королевского полка доставляло удовольствие.

«А я, оказывается, маленький фюрер, — подумал Коля. — С этим надо бороться».

За околицей начались яблоневые сады. Ветви деревьев свисали под тяжестью зеленоватых плодов.

— Иди вон к той яблоне, садись под ней и засыпай. Проснешься в полночь, — приказал солдат соглядатаю.

Шпик послушно потопал к дереву.

— А не замерзнет? — заволновалась Катринель.

— Скорей упарится, — усмехнулся парень. — У вас в стране теплынь несусветная. Значит, жалеешь его. А ты знаешь песню про их вояку Ремборднунга? «Первая ты моя кровинушка» называется.

— Да.

— Помнишь, чем там резня закончилась?

— В полк его вернули, кажется…

— Именно. Чувствуешь размеры опричнины? Он штабелями народ укладывал, но вообще не был наказан.

— Да он же не виноват! Это Законник первый начал!

— Ха! Вот и грохнул бы Законника. Ну, у вас, дворян, и понятия: не виноват, так выкоси хоть половину солдатни, да?

— Куда едем? — спросила принцесса, помолчав.

Лавочкин верил: Всезнайгель их найдет, как только разберется с делами. Но надо ли им двигаться к границе с Наменлосом? Сидели бы себе в компании спящих особистов, дожидались бы Тилля.

«Занервничал, — признался себе парень. — Испугался… А ведь у меня же знамя!»

— Николас, куда мы едем? — повторила принцесса.

— К границе. До нее еще два дня трепыхаться. Всезнайгель нас догонит.

Яблоневые сады сменились дубравой. Коля вспомнил наказ Тилля: необходимо избавиться от флейты. Парень высмотрел дерево помощнее, с дуплом.

— Катринель, я должен спрятать дудку, — промолвил солдат. — Но сперва надудим еды.

— К чему? Я недавно поела.

— А я давно. Да и ты захочешь через час или два. Две курочки в седельной сумке еще никому не мешали.

— Мне и так неудобно из-за твоих мешков. А древко натирает ногу…

— И это говорит Пестрая Шкурка, несколько дней шатавшаяся по лесу! — изумился Коля. — Если мешает, сядь по-другому. Ишь ты, принцесса выискалась!

— Да, я принцесса, господин барон! Чего ты от меня хочешь?

— Чтобы ты помолчала, — раздраженно сказал парень, спрыгивая со знаменем с лошади. — Слабо?

Девушка не ответила.

— Ну и дуйся, — сказал Коля невидимой принцессе.

Он подошел к дереву, вынул из-за пазухи флейту.

Дунул пару раз. Прицелился и закинул инструмент в дупло.

«Вот такая дубовая у меня жизнь, — подумал солдат. — В двух первых дубах нашел по магическому предмету, в третий сам прячу…»

— Катринель, будешь пиво?

Принцесса молчала.

— Ладно, не обижайся! Прости. Ты устала, я нервничаю… Давай! Вот, я себя наказал!

Коля отвесил себе подзатыльник.

— Что, мало?! Вот еще!

Парень повторил. Никакой реакции… Тогда он подошел к Кобылке, осторожно протянул руку и… никого не нашел.

— Катринель! — закричал парень. — Катринель, ты где?

На портрете, висящем в покоях принца Наменлосского Петера, Катринель была печальной. Художник, нарисовавший принцессу Вальденрайха по специальной просьбе Петера, отлично передал образ грустной красоты. Если бы этот художник увидел девушку сейчас, он бы порадовался: она выглядела точно так же, как и на картине.

Но ни мастер-портретист, ни кто-либо другой не мог лицезреть Катринель, бегущую прочь от обидчика Николаса. Она хотела ответить ему колкостью, но не сумела вымолвить ни слова. И девушка поняла: барон грубо и беспардонно наложил на нее заклятие молчания.

Принцесса не ожидала от Николаса столь гадкого поступка. Он оказался таким жестоким!.. Схватил знамя, велел заткнуться… И бровью не повел! Девушка беззвучно плакала.

Невидимая немая Катринель бежала, не разбирая дороги, а растерянный солдат топтался возле лошади, пытаясь придумать способ найти принцессу.

— Только бы она вернулась… — зашептал, словно заклинание, парень, сжимая древко в руке.

Катринель в ужасе почувствовала, что ноги сами несут ее обратно. Она снова очутилась перед бароном. Глубоко и бесшумно дыша, буравила взглядом растерянного парня.

— Тьфу, чего же это я? — опомнился Коля. — Всезнайгель же добился, значит, и я смогу. Хочу преодолевать чары шапки-невидимки, вот!

Солдат уставился на разъяренную плачущую принцессу, стоящую прямо перед ним.

Девушка размахнулась и залепила ему смачную пощечину.

— За что?! — Коля схватился за щеку.

Катринель разрыдалась. Она кричала, но остолбеневший парень не слышал ни звука. Постепенно до рядового Лавочкина дошло: да, жестокую шутку он сыграл со спутницей.

— Господи, какой же я придурок, — простонал он, краснея от стыда. — Хочу вернуть принцессе голос.

Лес огласили громкие рыдания девушки.

— Прости, Катринель, я не специально, — заговорил солдат.

Он отбросил знамя, подошел к принцессе, обнял.

— Лучше бы ты… топором по голове, — всхлипывая, сказала Катринель.

Над молодыми людьми, чуть выше деревьев пролетела ведьма. Заложила вираж.

— Прячемся под дерево! — скомандовал Коля, подбирая знамя и таща за повод Кобылку.