Флирт

— Зачем? — спросила я, глядя на Беннингтона злыми глазами.

Джейкоб встал передо мной, закрыв от меня заказчика.

— Потому что если ты перекинешься, то мертвых поднимать не сможешь, и нам от тебя не будет пользы. Не вынуждай нас тебя убивать, Анита.

Никки сквозь стиснутые зубы сказал с трудом, будто ему труднее стало меня держать:

— Не заставляй нас убивать твоих мужчин.

— Посмотри на меня, Анита! — приказал Джейкоб.

Но я видела только золотые размытые пятна и впервые не хотела ставить стенку между зверем и собой. Впервые мне нужна была помощь львицы, и я собиралась эту помощь принять.

Джейкоб схватил меня за лицо, заставил на себя смотреть, но при этом коснулся кожей — кожи. Я зарычала на него, и золотистая молния замедлила бег, замедлила и заорала во мне, так что тело мое завибрировало гулом ее ярости, голода, жажды прикосновения.

— Господи, как же от нее хорошо пахнет! — ахнул Никки.

— Не начинай снова, — буркнул Джейкоб, все еще держа меня за лицо, и глаза у него дрогнули неуверенно, будто он слушал что-то, неслышное мне. Наверное, его лев говорил с ним. Он мне поможет заставить их перекинуться?

— Уходите, Беннингтон, — велел Джейкоб. — И не приходите, пока мы вас не позовем. С ней рядом сейчас опасно.

Львица заорала снова, и рычание вырвалось у меня из глотки. Это было больно, будто горло нужно побольше для этого рева, другая пасть нужна. Звук ободрал такие места, которые для звука не предназначены.

У Джейкоба лицо стало потерянным.

— Может, ты сумеешь вызвать наших зверей, но если так, то либо мы сцепимся и будем за тебя драться, либо отымеем тебя оба. В любом случае мы телефонных звонков не услышим, и можем забыть отозвать снайперов от твоих других мужчин. Их убьют не потому что мы так хотели, а потому что пропустили срок.

— Поставь своего зверя в глубокую заморозку, Анита, — выдохнул Никки мне в ухо. — Пожалуйста, прошу тебя.

Он меня держал так крепко, что радость его тела от моей близости сомнений не вызывала. И «пожалуйста» он говорил искренне.

А я ощущала на коже жар, но не как в лихорадке — чудесное ощущение. И я думала, а каково было бы все-таки поддаться превращению? Нет, не сегодня. Сегодня я не могу позволить себе такие мысли.

Будто по подсказке, зазвонил телефон Джейкоба. Джейкоб посмотрел на меня:

— Я должен ответить. А ты должна взять себя в руки.

Он не выпускал мое лицо, но другой рукой вытащил телефон из кармана.

Глядя мне в лицо так, будто наизусть заучивал, он сказал:

— Тот же режим. Следовать и наблюдать. — Он стал было убирать телефон, но тот зазвонил снова. — Да. Нет. Только следовать и наблюдать. Будь на связи, жди дальнейших распоряжений.

Я поняла, что звонков было три и все трое в безопасности, пока Джейкоб не перезвонит и не даст команды стрелять. Если он будет мертв или неспособен говорить по телефону, проблема решена.

— Остынь, — сказал Никки, — да остынь же ты!

В его словах был смысл, но он все пытался ткнуться лицом мне в волосы. Львица замедлила ход и понюхала воздух, а я бедрами чуть сильнее притерлась к Никки. Он только замычал чуть слышно.

— Блин! — сказал Джейкоб, провел свободной рукой по моей шее — и нашел рукоять длинного ножа. Прихватив горсть моих волос, он отвел их с дороги и вытащил клинок. Никки отодвинулся, давая ему это сделать. Размеры клинка охладили их любовный пыл лучше всего, что я могла бы придумать.

Джейкоб поднес нож к свету. Сверкнула сталь, острая как бритва.

— Смотри, длиной с половину ее руки. Каким чертом ты проглядел такое?

Никки заморгал, глядя на нож.

— Я как раз ее обыскивал, когда выступила львица. Виноват.

Джейкоб вздохнул и опустил лезвие. Выражение его лица было мне непонятно — отчасти печальное, отчасти еще какое-то.

— Ничего, Никки. Ты никогда не оказывался возле Регины, когда у нее охота. В таких случаях прайд может сам себя в клочья разорвать, пока она себе выберет пару.

Львица каталась на спине, извивалась по земле, как любая кошка. Она заставляла меня тереться об Никки, и он как-то не особо отбивался от этого ощущения. Я готова была вот-вот потерять над собой контроль, и тогда секс — это самое меньшее, что мы могли бы сделать. Я попыталась заставить себя думать.

— Мой первый прайд так и погиб — Регина хотела самого сильного Рекса, а потому ждала, кто победит. Я себе пообещал, что своих ребят буду держать подальше от такой дряни.

Никки перехватил меня, выпустив мои руки, но обхватил за пояс и поднял от земли. Я руками вцепилась ему в руку, держась, но не отбиваясь. Оружия у меня не осталось. Что мне может помочь? Что мне поможет их остановить? То есть я знаю, что в сексе я хороша, или так говорят мне мои мужчины, но настолько ли, чтобы заставить их плюнуть на целую кучу денег и предать своих? Вряд ли. Настолько вообще никто не может. А если секс мне не поможет, то я должна прекратить то, что сейчас творится. Остынь, он сказал.