Флотская Юность

Как поведет себя новое «атомное сердце» реактора, не мог предсказать никто. Поэтому первый физический пуск реактора — операцию повышенной ядерной опасности — проводил не экипаж подводной лодки, а инженеры-физики, одним из которых был и я.

«Операция № 1» — работы по перегрузке реакторов, «грязные», очень опасные в радиационном отношении работы. Одна из таких перегрузок на Тихоокеанском флоте из-за неправильных, неграмотных действий офицеров-перегрузчиков, окончилась тепловым взрывом ядерного реактора атомной подводной лодки. Трагедией, унесшей много человеческих жизней.

Как-то позже, оформляя документы на дополнительные льготы за работу с радиоактивными веществами, я столкнулся с тем, что чиновники мне заявили:

— Какие льготы? У вас не было аварий.

— Потому-то я жив и общаюсь с вами, что не было аварий, — ответил я в сердцах и плюнул на дальнейшее оформление льгот.

…Удивительно, какие порой незначительные сюжеты остаются в памяти. Почему-то вспомнился двухэтажный деревянный, черный от времени дом, стоявший на огромном валуне у берега, куда к пирсу подходили катера из столицы Севера и куда первый раз прибыл и я. Дом занимал всю площадь валуна, полукруглые края которого были обкатаны, наверное, еще в доисторические времена волочившим его ледником. Судя по черному цвету досок, дом был построен до войны. Он несколько покосился, но не имел вида покинутого людьми дома. К валуну вели деревянные ступеньки. Удивительна порой архитектура Севера!

Наша перегрузочная база располагалась в сопках на месте, как говорили, бывшей немецкой секретной базы «Базис Норд». Предполагают, что в 1939–1940 годах в этом районе Севера, с согласия советского правительства, была создана и действовала немецкая база. Этому есть подтверждения: с одной стороны, отдаленный залив, укрытый от посторонних глаз сопками материка, действительно, как нельзя лучше, подходил для создания секретной базы, которую никто, в том числе и советская сторона, в те годы не мог постоянно контролировать, потому что залив находился далеко в стороне от выхода из Кольского залива в Баренцево море, а значит, вдали от судоходных маршрутов. С другой стороны, как стало известно в последние годы, в компенсацию за предоставление «Базис Норд» немецкая сторона оказала нашей стране военно-техническую помощь поставками корабельной брони, образцов минно-торпедного оружия, гидроакустической и гидрографической аппаратуры, продажей недостроенного немецкого тяжелого крейсера, поставками гидросамолетов.

Заинтересованность немцев в такой базе становится очевидной, если взглянуть на обычную карту. Сразу понятно, что из этой базы германские корабли и подводные лодки могли тайно от англичан выходить в Северную Атлантику и в Северный Ледовитый океан на боевые коммуникации. Некоторые крупные объекты этой немецкой базы видны до сих пор.

Я видел взлетно-посадочную полосу заброшенного аэродрома на западном берегу залива. Взлетно-посадочная полоса — это гигантское, длиной до полутора километров, вырубленное в скалах и направленное в сторону выхода из губы, сооружение, напоминающее вытянутую трапецию, при осмотре его с сопок противоположного, восточного берега губы, оно производило сильное впечатление. Поразило то, какой огромный объем земляных работ и скальных выработок необходимо было произвести, чтобы построить такое сооружение в совершенно диком краю, среди сопок и прибрежных скал.

На самом аэродроме я видел уложенные металлические плитки специального покрытия взлетно-посадочной полосы. На взлетно-посадочной полосе виднелись дренажные конструкции, поперечные осушители, дренажные канавы были заполнены щебнем. При этом растительный грунт у поверхности был покрыт значительным слоем речного песка. Все это несло следы очень аккуратной и обстоятельной работы и не производило впечатления временного сооружения.

Но это было до войны, а в годы войны здесь шли ожесточенные бои и проходила линия противостояния нашей морской пехоты и егерей горно-стрелкового корпуса вермахта. Поэтому в окрестных сопках можно отыскать следы этих боев — ржавое оружие, остатки окопов, блиндажей, контрольно-пропускных пунктов. Одно из таких полуразрушенных сооружений называли в народе «немецкий КПП».

После начала строительства сооружений нашего перегрузочного комплекса непосредственные следы немецкой «Базис Норд» оказались стерты. Но что такая немецкая секретная база существовала, не подлежит сомнению.

Я стоял на кромке причала, ожидая катера. На той стороне залива виднелись черные здания хранилищ отработанного ядерного топлива нашей перегрузочной базы. Желтые листья чахлой рябинки, выросшей непонятно как среди камней, кружились по темной воде, подернутой рябью от тянувшего вдоль залива ветерка. В небе, вытянувшись, улетали на юг цепочки птиц, понимавших, что им не выжить в свирепую полярную зиму.