Фокус с зеркалами. Зернышки в кармане. В неизвестном направлении. Хикори, Дикори, Док...

Пожилой и опасливый министр воспрянул духом. Посол высказался насчет современных методов лечения подобных болезней.

Ворота распахнулись, и взорам комиссии предстала небольшая группа, с поклоном их приветствующая. Директор, смуглый и коренастый, заместитель директора, высокий и белокурый, два известных врача и знаменитый химик. Приветствия, цветистые и длинные, прозвучали по-французски.

— А как наш дорогой Аристид? — поинтересовался министр. — Надеюсь, здоровье не помешало ему выполнить свое обещание встретить нас здесь?

— Мосье Аристид вчера прилетел из Испании, — ответствовал заместитель директора. — Он ожидает вас внутри. Позвольте мне, Ваше Превосходительство — Moncieur le ministre[222], пройти вперед.

Вся процессия двинулась за ним. Moncieur le ministre с некоторой опаской взглянул сквозь решетку на прокаженных, выстроенных сомкнутым строем как можно дальше от изгороди, и вздохнул с облегчением: представления о проказе у него были самые что ни на есть средневековые.

Мосье Аристид ожидал гостей в своей прекрасно обставленной на современный лад гостиной. Последовали поклоны, приветствия, представления. Аперитив[223] подавали темнокожие слуги в белых одеждах и тюрбанах.

— Замечательно у вас тут, сэр, — обратился к Аристиду молодой журналист.

— Я горжусь этим учреждением, — ответил хозяин с характерным восточным жестом. — Это, если можно так выразиться, моя лебединая песня, мой последний дар человечеству, на который я не пожалел средств.

— Это действительно так, — вмешался один из местных врачей. — Здесь просто рай для профессионала. У нас в Штатах дела тоже обстоят неплохо, но то, что я увидел здесь… И потом, мы добиваемся результатов, и неплохих результатов.

Его воодушевление оказалось заразительным.

— Мы должны воздать хвалу частному предпринимательству, — сказал посол, вежливо кланяясь Аристиду.

— Господь был добр ко мне, — смиренно отозвался тот.

Сидя сгорбившись в кресле, он был похож на желтую жабу. Член парламента прошептал на ухо престарелому и глуховатому члену Королевской комиссии, что Аристид воплощает собой весьма занятный парадокс.

— Этот старый негодяй разорил, должно быть, миллионы людей, заработал на этом кучу денег и, не зная, что с ними делать, теперь раздает их.

— Интересно, до какой степени полученные результаты оправдывают такие расходы, — шепнул ему в ответ судья. — Большинство великих открытий, облагодетельствовавших человечество, было сделано при помощи довольно простого оборудования.

— А теперь, — сказал Аристид, когда с любезностями и аперитивами было покончено, — окажите мне честь, разделив с моими сотрудниками незатейливую трапезу. Обязанности хозяина будет исполнять доктор Ван Хейдем. Сам я, увы, на диете и ем теперь очень мало. После обеда вас ждет осмотр здания.

Под водительством радушного Ван Хейдема гости с энтузиазмом переместились в столовую. Перед этим они два часа летели, час ехали в автомобилях и были очень голодны. Угощение было великолепным, о чем министр не преминул высказаться особо.

— Мы живем скромно, но с комфортом, — пояснил Ван Хейдем. — Свежие фрукты и овощи нам дважды в неделю доставляют самолетом, мы обеспечены мясом и птицей, и к нашим услугам мощные холодильные установки. Наука должна служить людям.

К обеду подали прекрасные вина. После кофе по-турецки всех пригласили принять участие в осмотре здания. Осмотр занял часа два и был весьма подробным, так что министр, подавленный сверкающими лабораториями, нескончаемыми коридорами и прежде всего объемом обрушившейся на него информации, несказанно обрадовался, когда все это наконец закончилось.

Но если интерес министра был поверхностным, то другие члены инспекционной группы оказались более настойчивы в своих изысканиях. Они проявили интерес даже к условиям проживания сотрудников и прочим деталям. Доктор Ван Хейдем с превеликой охотой демонстрировал гостям все, что они желали увидеть. Леблан и Джессоп, состоявшие соответственно при министре и британском консуле, на пути обратно в гостиную слегка отстали от прочих. Джессоп достал старинные, громко тикающие часы, и заметил время.

— Никаких следов, ничего, — возбужденно прошептал Леблан.

— Ни малейших.

— Mon cher, если мы пошли по ложному следу, это катастрофа! Несколько недель мы убили только на организацию этой поездки! Ну, а для меня это будет означать полный крах карьеры.

— Еще не все потеряно. Наши друзья здесь, я в этом уверен.

— Но следов их пребывания здесь нет.

— Разумеется Такого здешние хозяева себе позволить не могут. К официальным визитам все бывает заранее подготовлено.

— Как же нам раздобыть улики? Без улик нас никто и слушать не станет. Все настроены скептически. Министр, американский посол, британский консул — все они твердят, что такой человек, как Аристид, выше подозрений.

— Спокойнее, Леблан, спокойнее. Говорю вам, еще не все потеряно.