Фокусник из трущоб (СИ)

      Град ударов посыпался на Арийца, тот ответил четким хуком в ухо. В голове зазвенело, и на какое-то время Фома перестал слышать - блондинистая физиономия, перекошенная ненавистью, буквально поплыла перед глазами. Он замер, в этот момент Ариец сгруппировался и оттолкнул его прижатым к груди коленом. Фома упал лицом к полу, постепенно приходя в себя. Реальность начала проясняться: кап-кап - вязкие капли окропили покрашенные в зеленый цвет доски - Фома понял, что у него что-то разбито. Он попытался приподняться на локтях, но Ариец наскочил на спину сверху и, захватив шею локтем, вжал вспотевший затылок противника себе в грудь.

      В этот момент можно было похлопать по полу и сдаться. Фома перестал чувствовать боль, и уши словно заложило - асфиксия не могла начинаться бесследно. Фома и вправду уже хотел было подать знак и признать свое поражение, вот только Ариец понял эти намерения: он мгновенно придавил его руку локтем, а вторую захватил на излом - ему было мало того, что противник готов был просить о помощи.

      Фома не видел, как вытянулись и напряглись лица зрителей, как хмурились их лбы, как глаза едва ли не лезли из орбит от громкого крика: ажиотаж - вот что царило сейчас в обычном спортзале. Фома не видел, как обескураженный Клим вцепился себе в волосы и замер, покрываясь непрошенными холодными каплями. Собирая всю свою волю, всю оставшуюся силу в единый порыв, Фома изловчился и ударил локтем той руки, которую Арийцу так и не удалось сломать за короткое время, угодив прямо в висок. Воспользовавшись мимолетным замешательством врага, он откатился в сторону и поднялся на ноги.

      Кровь из рассеченной брови начала заливать глаз и стекать по лицу - Фома наскоро утерся запястьем - все это нужно было заканчивать. Он уже понял, что Ариец может зайти слишком далеко.

      Ариец тоже поднялся, их отделял буквально метр. Дыхание сбилось. Привкус металла во рту почти не ощущался - было не до того. Светлые волосы Арийца на виске окрасились алым, в его глазах полопались сосуды, придавая взгляду совершенно обезумевший вид, и вот он снова бросился на противника, чтобы разом, одним ударом выбить из него дух.

      - Давай! Давай! - зал просто разрывало от нетерпения.

      Но Фома отреагировал первым, встречая неприятеля единственным четким ударом в горло. Фома знал, что так делать нельзя, об этом твердили в армии, твердили друзья на улице и одноклассники в школе. А он сделал, сделал потому, что на бою без правил правило существовало лишь одно: или ты, или тебя. И Фома выбрал первое.

      В зрительских рядах наступила тишина. Те, кто сидел, вскочили, не в силах больше оставаться на месте. Фома сделал предусмотрительный шаг в сторону, когда Ариец резко закашлялся, схватившись за горло, и начал отхаркивать вместе с кровью кусочки хрящей.

      Фома почувствовал, как его охватила мелкая дрожь - он не хотел такого результата. Или хотел?

      Это было просто ужасно: еще никогда Фоме не приходилось калечить человека или... убивать.

      Иннокентий пулей бросился к пострадавшему, обессилено упавшему на колени, Клим облегченно вздохнул, ведущий поднял кверху руку победителя, а болельщики, те немногие, которые все же рискнули поставить на Фому, самодовольно захлопали, потому что не прогадали.

      Боль начала напоминать о себе: разбитая бровь горела, а левый бок сильно ныл от пропущенного удара. К аплодисментам подключились и те, кто поначалу не поверил в «темную лошадку» - победители достойны уважения.

      Клим не был особо шокирован происходящим, он часто посещал подобные состязания, он знал, что Иннокентий время от времени подрабатывал таким образом, но сегодня уважаемый доктор обнаглел до крайней степени и самолично привел человека на бой - это уже ни в какие ворота не лезло! Да, Клим не был обескуражен тем, что сделал Фома, зато в нем вызывало досаду и даже смущение то, что штаны на красивой фигуре сползли до неприличия низко, и когда Фома принимал поздравления и всем улыбался, бедренные косточки виднелись над плохо затянутым ремнем.

      «Безобразие! - Клим болезненно поморщился. - Он что еще и без трусов выступает? Нет, такой беспредел нужно остановить!» - с этими мыслями он, дав команду телохранителям, начал пробираться к выходу.

      Фома переводил горящий взгляд с возбужденных, раскрасневшихся любителей кровавых зрелищ на бригаду скорой помощи, укладывающей теряющего сознание Арийца на носилки, и не знал, радоваться или нет. Сейчас он, Фома, превысил ту грань самообороны, которая обычно имеет место быть везде, не считая вот таких боев, где разрешено и одобряется абсолютно все, откуда можно выйти с пачкой денег или уехать ногами вперед прямо на кладбище. В этот момент толпа его любила, и Фома растерянно улыбался, к собственному стыду радуясь победе.

      Минута славы прошла. Около дверей Фома догнал Иннокентия:

      - Он будет жить? Я, видимо, перестарался.

      - Скорее всего все обойдется. Фома, будет еще один бой, если хочешь, подожди меня, я отвезу тебя к Дому, а хочешь - забирай выигрыш и поезжай на такси.

      - Я на такси поеду, не хочу больше на все это смотреть.