Фонд последней надежды

Ужин плавно перетекал в фазу гульбища. Раздачу закрыли деревянной заслонкой, в кухне потушили свет, вместо люминесцентных, как в пионерлагере, ламп тихонько засияли три торшера у входа и пушистая, окутанная китайскими гирляндами елка. Заработал маленький бар в углу, за его стойкой возник юный белорубашечный бармен с наклеенной, как фальшивые усы, улыбкой, завертел в пальцах матовый тугой шейкер. Затрепетали присобаченные на ниточках к потолку комки ваты и снежинки, вручную вырезанные из бухгалтерских документов.

Площадка перед баром была очищена от лишних столов и стульев, на импровизированном танцполе мгновенно закружились под «Модерн токинг» первые пары. Гулька ласково обнимала за широкие кожаные плечи Жаника. Коровина томно шептала что-то на ушко Карим Каримычу. Николай-улы, прямой, как линейка, переступал вправо-влево, безучастно глядя поверх головы грустной Ларисы Витальевны – для этих двоих, как и для многих в зале эта корпоративка была последней в их фондовской жизни: контракты заканчивались, с января предстояло искать новую работу.

Ася оторвала взгляд от танцующих. Олег Юрьевич молчал. Он, проклятый, опять, как в автобусе, замолчал с того момента, как усадил её за свободный столик и расставил тарелки и стаканы.

Кашлянув, Коршунов неуверенно начал первую за вечер фразу:

– Ася, давайте пойдём…

Но куда они могли бы пойти, так и осталось для Ася загадкой. Коршунова прервал чей-то ликующий визг:

– Олега! Олега!! Ку-ку!

Откуда-то сбоку налетел на Олега Юрьевича маленький толстячок в «аляске» и треухе, силком поднял его со стула и принялся тыкаться ему в солнечное сплетение:

– Здорово, друг! Дружище!! Ты откуда здесь, а? А я, бля, зашёл на огонёк, думал тёлку снять и пива вдарить, а тут ты – хуясе совпадение! Да что ж ты рыло воротишь, Ваньку Мадиляна не узнал, что ли?! Да стой же ты, дай я тебя… – выпалил толстяк и вдруг, забурев лицом, поднял Коршунова над полом.

Тот охнул и нелепо взболтнул в воздухе длинными ногами.

– Уф, тяжёлый, чёрт, разожрался, бля, а на меня посмотри – во фигура! Бабы млеют! – прохрипел Мадилян и обрушил тело Коршунова на стул.

– Э-э-э, – откашлялся шокированный Олег Юрьевич. – Здравствуй, Ваня. Откуда ты…

– Слышь, Олега, я сейчас в номер мотнусь, а потом – ух! Будем зажигать! Ты как здесь – с бабой? – Мадилян подмигнул Асе. – Познакомишь?

Коршунов нехотя сказал:

– Э-э-э… Ася, это Ваня Мадилян. Мой бывший коллега. А это – Ася Насырова. Моя ассистентка.

– Вау! Олега, где ты себе таких… ассистенток, бля, раскапываешь? – восхитился Мадилян. – Я б такой сам ась-сись-тировал!! Днём и ночью! Ночью и днём!

Ася рефлекторно передёрнулась.

– Горячая она у тебя… – хохотнул Ваня. – Ох, Олега, ну ты и трахарь!

Мадилян резко вскинул кулак, сорвал с себя треух и зайчиком заскакал к выходу.