Фонтаны на горизонте

– Тяни губы, готовься, – насмешливо прервал певца грубоватый голос. – Станет тебя милая целовать, коли без жира во Владивосток придем.

– А ты каркай больше! Может, киты соберутся тебя послушать, – огрызнулся тенор.

Споривших не было видно в темноте. Степанов прошел дальше. До его слуха донеслись последние слова одного из них:

– И чего начальство смотрит? Эти гарпунеры пакостят, а мы им: сэнк ю, очень рады. – И в заключение категорическое: – Сволочи эти спецы!

Снова тренькнула балалайка, но тут же и замолкла. Чей-то простуженный голос сказал:

– Хватит бередить душу, айда спать. Может, завтра и повезет.

Степанов вошел к Геннадию Алексеевичу. Капитан-директор застегивал китель.

– А я к тебе собирался. Хорошо, что пришел. – Северов озабоченно перебрал лежавшие на столе бумаги. – Читай. Рапорты капитанов.

– Догадываюсь о чем. Докладывают, что гарпунеры плохо бьют китов?

– Да! – Капитан-директор опустился на диван, жестом пригласил Степанова сесть рядом. – Надо принимать решительные меры. – Северов забарабанил пальцами по валику дивана.

– Пора нашим людям осваивать гарпунерское дело, – сказал помполит. – Наступило время, когда наши люди могут и должны стать к гарпунной пушке.

– Иностранцы не отойдут от пушек, – повернулся к помполиту Северов. – А план-то в этом году больше прошлогоднего!

– Вот то-то и оно! – Степанов положил руку на колено капитан-директору: – Ну что же, Геннадий Алексеевич, без риска ни одной победы не одержишь.

– Значит, беремся за гарпунеров! – повеселел Северов.

– Беремся! – Степанов вытащил из кармана карандаш и блокнот. – На «Шторме» может стать гарпунером Курилов, надежный и старательный, на «Фронте» – Турмин.

– Подойдет ли Турмин? Молод еще.

– Комсомолец, серьезен, да и все время около пушки находится. – Степанов записал Турмина и продолжал: – На «Труде» пока самого Орлова поставим, а там подберем гарпунера.

– Согласен, – кивнул Северов и обеспокоился: – Но согласится ли трест?

– Дукин этого вопроса сам не решит, – сказал Степанов. – Партизанить нам тоже не годится. Самовольно отстранять иностранцев от пушек мы не имеем права. Но договор – кабальный. Наши люди не могут даже близко подойти к гарпунной пушке.

– Кто на такой договор согласился? – сердито сказал Геннадий Алексеевич. – Почему не посоветовались?

– Радируем Дукину и в обком партии о своем предложении разрешить нашим людям в день по два–три часа учиться стрелять из гарпунных пушек, – предложил помполит. – Я верю, обком нас поддержит.

Поздно вечером Дукин приехал из обкома партии к себе в трест. В кабинете никого не было. Дукин нервно ходил мелкими шагами из угла в угол и все время настороженно прислушивался.

Дрожащими руками он отодвинул штору и взглянул на вечерний Владивосток. Со склона Тигровой сопки, по которой взбегала Портовая улица, город был хорошо виден, но в глазах Дукина электрические огни расплывались в мутные пятна. Директор треста находился в смятении. Обычного спокойствия, уверенности, умения держать себя в руках не было. Он вытащил из кармана платок и вытер лицо. Лихорадочно метались мысли.

В обкоме ему только что сказали, что два работника, занимавшие ответственные посты – Птуховский и Натыгин, – арестованы. Басов и Мильман в Хабаровске разоблачены как враги народа... Все, кто приехал сюда по заданию троцкистского центра, провалились... Что делать?.. Бежать за границу? Но это невозможно. Пойти раскаяться? Но больше не поверят. А тут еще вдруг раскроется дело с китобойной флотилией. Но никто ничего не знает. Птуховский и Натыгин, наверно, не выдадут. Документов нет никаких... Ох, как стало трудно, тяжело работать! Всего надо опасаться, остерегаться.

Степанов и Северов просят обком партии разрешить им начать обучение советских моряков стрельбе из гарпунных пушек. Он вспомнил состоявшийся полчаса назад разговор с секретарем обкома.

– Как же так получилось, что от иностранцев зависит наша флотилия?

– Видите ли, гарпунерская профессия – сложное дело и сразу не дается! – сказал Дукин с озабоченным лицом.

– Это верно, – согласился секретарь. – Но почему второй год не ведем обучения наших людей стрельбе из гарпунной пушки?

– Есть договор, который заключили без нашего ведома, – с показным возмущением ответил Дукин, – и тем самым связали и себя, и промысел, и нас всех по рукам и ногам.

– Что же, придется разрубить эти путы, – сказал секретарь. – Есть мнение обкома разрешить Северову начать обучение наших людей гарпунерскому делу.

– Я давно этот вопрос поставил в наркомате, а там его не решают, – быстро и громко заговорил Дукин. – Говорят, что это может вызвать дипломатические осложнения и...

– Вопрос ясен, – перебил секретарь. – Удовлетворяй просьбу Северова, немедленно радируй ему, а я сегодня с Москвой свяжусь.

Дукину ничего больше не оставалось, как попытаться выразить удовлетворение и уехать.