Фора хочет жить

- Как это удобно! – яростно вклинился в разговор Фора. – Вы сидите, ничего не делаете, нашептываете запрещенные словечки путникам только и всего! Потом эти люди наслушавшись ваших проповедей идут такие воспаленные и давай умирать за вашего небесного! Но вы ни причем! Вы же всегда в стороне! Что вам дело до всемирного контроля? О нет, мы посидим в стороне, а когда люди перемрут в очередной раз, мы такие просвещенные и милые вылезем из своего укрытия и научим всех как нужно жить и куда потом мы все попадем. Вот же устроились! – Рагнхилдер возмущенно пыталась пристыдить партнера, но Фора не обращал внимания на ее замечания. – И так по видимому было всегда. Вы уж простите, но видимо не зря вас запретили. И да! Вот еще, что…Удобно вам вещать обо всем этом. Вы же все рождены каким-то удивительнейшим образом без прошивки! Ведь так? Чего вам бояться? Но вот возникает вопрос…Как же так долго, сотни лет, вам удавалось скрываться от эмоционального контроля? Хм…Странно, как-то, что никто не нашел вас и не сдал. Хотя вот! Прилетай не хочу! Говори, слушай, общайся с вами! И ничего! Живы, здоровы себе. Живете в пещерках. Да людей дурите, не прошитые шарлатаны!

- Фора! Остановись! – не выдержала Рагнхилдер и в сердцах крикнула на спутника.

- Все хорошо. Не волнуйтесь. – умиротворенный и добродушный голос старца обращенный к Рагнхилдер, начал раздражать Фору еще сильнее и он добавил несколько неприличных колкостей в адрес представителей веры. – Это естественная реакция на духовников. Мы привыкли. Это нормально…Кто-то готов принять, кто-то опасается и посему принимает сторону отторжения. Ничего страшного. Однако отвечая все же на ваш вопрос, позвольте продолжить мысль моего брата. Да, мы слышали и конечно же знаем о том, что люди собираются на мятеж. Не справляясь с собственными эмоциями, не желая мириться и жить в сложившейся системе, люди со всех уголков уцелевшего расколотого мира, собираются на массовый протест…Мы не можем повлиять на сильных мира сего…Мы не можем запретить людям совершить то, что они уже решили сделать…В беседах, конечно же, мы призываем людей к терпению и пониманию…Однако, мы можем только догадываться какое сильное внутреннее волнение и борьбу переживаете вы…Так как да, мы рождены свободными. С не прошитыми сердцами нам проще говорить, да нет же! Нам позволено просто говорить о Любви и Боге…А вам милые, нет…Вот в этом и трагедия. – старец нахмурился и печально прикрыл лицо длинными узловатыми пальцами.

- Вы, молодой человек в чем-то правы, - обратился имам к Форе, который только перестал что-то бубнить – Наша жизнь вызывает подозрение. И приводит к законной мысли, а зачем и кто позволил нашим праотцам выжить? Не является ли наше выживание, очередным козырем, разменной монетой, показательным выступлением для правящих сил? Ведь подумайте, как только начнется волна самоубийств…- владелец густого голоса сделал не добрую паузу и уже менее звучным голосом продолжил, - После смертей…Обвинят во всем духовенство. Снова будет во всем повинен Бог и его слуги.

- Мученики, - подхватил его послание старец, - они были и будут во все времена. Это неизбежный процесс. И это печально…Без смерти, к сожалению, без самопожертвования не возможно ни одно изменение. Ни одна революция, ни одна смена власти, в какой бы то ни было отрасли, не может произойти без жертв и это сокрушает наши сердца.

- Ох как трогательно. – огрызнулся Фора.

- Приняли бы мы мученическую смерть? Да. Но если бы наши праотцы сразу раскрылись и начали сжигать себя на глазах прошитой публики, кто тогда сохранил бы знания и веру? – прозвучал монах в оранжевых одеждах. – Что тогда дала бы их смерть человечеству? Ничего. Только опустевший мир без Любви и Бога. Только и всего. И да, если раскодируют сердца и подарят людям свободу, мы будем теми, кто подаст им руку помощи. Кто позаботиться об их переполненных сердцах…

- Если человек пробыл долгое время без воды и пищи, разве можно ему вкушать безмерно питие? Нет. Это приведет только к гибели. Так и в том случае, если падут оковы со сдержанных сердец, нужны будут попечители, которые плавно введут людей в верные врата веры и любви. – подхватил имам.

- И потом снова начнутся распри и мятеж! – взорвался Фора. - Каждый начнет тянуть одеяло правды на себя, уверяя, что он или тот другой прав и только его небесный верный проводник в вечную благодать! Не смешите. Это пока, вы дружные и такие спокойные. Дай только власть и преимущество, пойдет опять народ на народ и все по кругу! Давай убивать и ненавидеть! Как же все это глупо. – Фора встал не желая продолжать бессмысленный спор или разговор, он вообще перестал понимать зачем приехал сюда. Он протянул руку своей спутнице. – Нам пора ехать. Всего доброго! – через плечо бросил художник.

- Женщина репортер. – вдруг отозвался невозмутимый старец. – Ее сердце стремится к Богу…Берегите ее. А мы будем молиться о всех вас. В добрый путь.

- Да прибудет с вами Господь. – добавил имам.