Форма реальности. Скрытая геометрия стратегии, информации, общества, биологии и всего остального

Если бы меня попросили объявить, в чем заключена наша главная национальная опасность, я бы без колебаний сказал, что это низвержение принципа правления большинства путем подавления или извращения избирательного права народа. С тем, что это реальная опасность, должны согласиться все; однако энергия тех, кто это видит, расходуется в основном на попытки возложить ответственность на противоположную сторону, а не на стремление сделать эту практику невозможной для любой из сторон. Разве нельзя отложить эти бесконечные и безрезультатные споры и сделать общий шаг в сторону реформ, уничтожив джерримендеринг, который все стороны осуждают как фактор, влияющий на избрание выборщиков президента и членов конгресса?

Гаррисоновское описание демократии при джерримендеринге не утратило своей актуальности: «Устанавливается правление меньшинства, которое можно свергнуть только в результате политических потрясений»[614].

В связи с этим возникает вопрос. Если законодатели уже триста лет проводят границы избирательных округов в соответствии со своими партийными интересами, а демократия более или менее сохраняется, то почему сейчас вдруг срочно потребовалась реформа?

Отчасти это вопрос технологий. Один старый специалист по выборам как-то рассказал мне, как раньше проходил передел избирательных округов. Имелся человек, который за десятилетия вращения в политических кругах Висконсина запомнил все особенности каждого избирательного участка в штате – от Кеноши до Сьюпириора. И вот этот гений раскладывал большую бумажную карту на гигантском столе для совещаний, смотрел на нее, прикидывал туда-сюда, отмечал маркером изменения – и дело сделано.

Когда-то джерримендеринг считался искусством, а современные вычислительные мощности превратили его в науку. Джо Агрессивный Хендрик и его команда картографов пробовали вариант за вариантом и поправку за поправкой уже не за деревянным столом, а за экраном. Для каждого варианта разделения на избирательные округа они запускали моделирование, проверяя его эффективность при различном политическом климате, пока не сошлись на карте, которая оптимальным образом сохраняла контроль республиканцев при любых обстоятельствах за исключением совсем уж крайних случаев. Этот процесс не просто быстрее – он лучше. Один юрист, участвовавший в судебных разбирательствах против штата, сказал мне, что эффективность джерримендеринга по Акту 43 гораздо выше, чем мог добиться вручную любой старый мастер.

Более того, хорошо сработавший на первых выборах джерримендеринг приводит к занятию должностей политиками из партии, озаботившейся этой практикой, а это дает дополнительные преимущества. Спонсоры оппозиции, видя, что карта слишком пристрастна, но это непреодолимо, распределяют средства по другим местам. Джерримендеринг подпитывает себя сам.

Судья Сандра Дэй О’Коннор, выражая несогласие по делу 1986 года Дэвис против Бандемера, утверждала, что судам не следует вмешиваться в вопросы перераспределения границ избирательных участков. Вспомните, что создание «хорошей» карты предполагает наличие многих округов, где ваша партия обладает умеренным перевесом. О’Коннор задается вопросом: разве это не означает, что джерримендеринг – стратегия, рискованная по своей природе? По ее мнению, партии будут воздерживаться от необоснованно чрезмерного джерримендеринга, поскольку их кандидаты рискуют выбыть из гонки от неожиданного политического порыва. Она писала: «Это хороший повод задуматься, что политический джерримендеринг – это самоограничивающееся предприятие».