Формари (СИ)

— Стал? Когда? — Он хотел ответить, но я перебила: — Когда набрал в свою команду людей, эльфов и гномов и никому из них не проповедовал Кун? Или когда сошёлся с тевинтерским магом? Разве кунари может иметь одного любовника? Или, скажешь, ни разу не задумывался о том, нужен ли Кун тем, кто живёт по эту сторону Недремлющего моря? А меня очень мало волнует чужое мнение, знаешь ли. Я поступаю так, как должна… как совесть подсказывает, вот и всё.

— Но из-за меня и моих ребят Инквизитор лишился возможности вступить в союз с кунари.

— А ты уверен, что это плохо?

— Сведения, предоставленные Бен-Хассрат, могли бы спасти гораздо больше жизней, чем было в моём отряде.

— А что взамен? Не бывает союзов без уступок, это даже я в своём подвале знаю.

Он замолчал, хмурясь.

— Прости, что заговорил об этом, — сказал он наконец. — Я сам должен со всем этим разобраться, а не впутывать других.

— Некоторые вещи видны только со стороны.

— Так, — признал Железный Бык. Он одним духом опрокинул свою кружку, шумно выдохнул и повторил: — Прости.

— Да я и сама не понимаю, на кой мне сдалось это зелье от лириумной ломки, — сказала я, тоже выдув остатки «жидкого огня». — В память о парне, которого я любила? Вряд ли, я уже даже лицо его могу припомнить с трудом. Что-то такое смутное, в ореоле романтических чувств. — Я рассеянно погладила колечко. — Было когда-то, да, но именно что было. В прошедшем времени. Наверное, просто вызов: смогу ли? А вдруг правда смогу?

— Ты же ашкаари, — сказал Бык, и слово прозвучало комплиментом. — Разве ашкаари нужна другая причина, кроме познания?

— Водички? — ехидно спросили меня.

— Не-а.

— Тазик?

Я приподняла свинцовые веки, чтобы узреть в своей каморке рыцаря-лейтенанта Мартина Вольфа.

— Нижний ящик стола, — сказала я максимально внятно (ну, уж как получилось), — правый дальний угол, флакон синего стекла, примерно ложка на полстакана воды. Остатки можешь забрать, но не трепаться потом, ясно? Патент я племяннице в приданое подарила и продавать микстуру по этому рецепту не имею больше права. Впрочем, — поразмыслив, прибавила я, — можно заменить милость Андрасте на хрустальную благодать, и нарушения патента не будет.

— Я мог бы воспользоваться тем, что ты плохо соображаешь, и выманить у тебя подробный рецепт, — усмехнулся Мартин, звеня стеклом и журча водой, — но как честный человек, не стану этого делать.

— Как человек, желающий получать микстуру бесплатно, а не платить за неё по золотому за флакончик в полторы столовые ложки, — поправила я, но Мартин не поддался на провокацию.

— Ну, ты и барыга, — укорил он, подавая мне стакан и помогая сесть на кровати. — Золотой за средство от похмелья!

— А куда деваться? За лекарства для лазарета Инквизиция мне хотя бы предоставила стол и кров. За ваши зелья лорд-командор не платит мне ни гроша, одно название — личный травник сэра Делрина Барриса.

— Ага, а шляться, прогуливаясь, там, куда даже ополченцев вплоть до сотников не пускают — это тоже одно название? И в лицо нахамить орлейской графине, после чего тебе даже замечания никто не сделал — тоже ерунда? Сестра Лелиана ещё и перепугала бедную тётку: «Что вы, графиня, это же Элисса Виверна! Разве можно с нею ссориться? Отравит и не поморщится!»

— То есть, меня используют в качестве пугала и не платят за это?

— Пей уже, — вздохнул он и сунул стакан прямо мне под нос, чуть зубы об него не лязгнули.

Я выдохнула, словно неразбавленный спирт собиралась глотать, торопливо влила в себя микстуру, и задержала дыхание сколько могла. Единственное, что я не смогла исправить никакими средствами — это вкус. Микстурку мою вполне можно было использовать в качестве рвотного, что правда, то правда. Зато полежав ещё немного с закрытыми глазами, я почувствовала, что голова уже просто болит, а не грозит развалиться, словно от удара гномского топора, и подташнивает терпимо, не до выворачивания наизнанку. И вообще, никаких «добейте меня», простое «отвалите, дайте ещё поспать». Хотя… какое там «поспать» — мою работу никто за меня не сделает.

В общем, я самостоятельно села. Железный Бык (ну, полагаю, что он) сгрузил меня на кровать, разул и расстегнул все пуговицы-пряжки-крючки, но раздевать не стал, только куртку снял. Беспокоился, видимо, о моей репутации, наивный. Будто не знал, что я сплю с лордом-командором, с сэром Калленом, с сэром Брайсеном… с кем ещё? Не помню даже, там длинный был список. А! Мастер Адан, конечно! И с Элан Ве’маль у меня тоже что-то было. А Сэра ко мне клеилась, но то ли я ей отказала, то ли Дагна её приревновала — не срослось у нас. Вернон возмущался и пытался что-то кому-то доказывать, но с ним тем более всё было понятно: уж его-то я как минимум заставляла подлизывать. Было смешно и противно, однако Мартина в списке почему-то не было. Единственного, у кого имелись вполне реальные шансы что-то с меня получить в койке. Сплетники — такой загадочный народ.