Формула фальшивых отношений

Диана проверяет, твердо ли я стою на ногах. Она крепко обнимает меня и спешит подготовить свой кабинет к приезду Оливера. На какое — то безумное мгновение я подумываю о том, чтобы последовать за ней — если бы я только могла увидеть его, я могла бы убедиться, что с ним всё в порядке. Но даже несмотря на то, что я стану его фальшивой девушкой, я не имею права вот так врываться в его жизнь. Охранники, вероятно, выгнали бы меня, и я навсегда была бы известна как сумасшедшая женщина, которая пыталась шпионить за Оливером Стоуном.

Приходит сообщение, и на этот раз я реагирую немедленно, надеясь услышать новости от Беллы. Но на моём экране появляется имя Оливера, и я чуть не роняю телефон в спешке, чтобы нажать на уведомление.

На этом селфи он показывает мне поднятый большой палец, его красивое лицо вспотело, на щеках всё ещё виден отпечаток шлема. Он выглядит очаровательно с торчащими во все стороны волосами, но, что более важно, он, кажется, не пострадал.

Мои пальцы дрожат от облегчения, когда я печатаю свой ответ.

Я:

«Ты в порядке? Диана сказала, что с тобой всё хорошо.»

Сразу появляются три точки, за которыми следует его сообщение.

Оливер:

«Жду рентгена шеи, просто чтобы убедиться, но чувствую себя нормально. Переломов нет.»

Я сглатываю, преодолевая комок в горле.

Я:

«Спасибо, что написал. Я ценю это.»

Он лайкнул моё сообщение, но не ответил. Я засовываю телефон в сумочку и медленно направляюсь к выходу, мои ноги лишь слегка подкашиваются.

Это жизнь Оливера, и на следующие десять месяцев она принадлежит и мне. Камеры, гламур, шампанское — и мучительное дерьмо. Возможно, я намеренно проигнорировала тот факт, что спортсмены умирают в этом виде спорта. Не часто, и особенно в последнее время, потому что автомобили стали безопаснее, чем когда — либо, но такое случается. Мне следовало бы обратить внимание на портрет Йоханнеса Ваха в рамке на стене гаража.

В какой — то безумный момент я подумываю о том, чтобы написать Веронике и уволиться с этой работы. Как сказала Диана — парни выйдут на трассу и будут участвовать в гонках, невзирая на мои чувства, так почему я так поступаю с собой?

Но я тут же отбрасываю эту мысль. Я профессионал. Я могу сделать что угодно, даже когда становится тяжело.

Другой голос в моей голове шепчет правду. Я не могу уйти от Оливера. Ему нужна моя помощь, и я пообещала ему, что буду рядом с ним. Что я буду его другом. И если это делает меня идиоткой, оставаться там, где, я знаю, мне может быть больно, тогда я сделаю это ради него.

ГЛАВА 16

Оливер

— Проверка связи, — голос Бена звучит громко и отчетливо. — С нашей стороны все хорошо, Оливер”.

— Понял, здесь тоже всё хорошо, — отвечаю я.

Солнце садится над Дубаем, но дневная жара ещё держится на асфальте. Трасса освещена прожекторами для этой ночной гонки, первой из нескольких в этом сезоне. Это не моё любимое время суток для гонок, я предпочитаю утренние заезды, когда ещё свежо, но сама трасса в Дубае потрясающая. Организаторы не пожалели средств, готовя её к новому сезону, и я знаю, что зрителям тоже понравится.

Раздается слабый треск помех, и мой гоночный менеджер Пол Стэтхэм выходит на связь, его спокойный голос мгновенно переводит меня в гоночный режим. Он будет единственным, кто будет разговаривать со мной на протяжении всей гонки, если только не произойдет что — то непредвиденное.

— Хорошо, Оливер. Нам предстоит пройти долгий путь, чтобы подняться на подиум, так что будь умнее, — говорит он. — На первом повороте держись подальше, мы не хотим никаких повреждений ещё до начала гонки.

Помимо того, что я не смог улучшить время прохождения круга во вчерашней квалификации и финишировал четвертым, мы были отстранены от стартовой сетки на десять мест, потому что специалистам пришлось заменить мою испорченную коробку передач, половину ходовой части и переднюю ось. Потеря позиции раздражает. Прошло много времени с тех пор, как я стартовал так далеко от поул — позиции, и фонари, висящие над трассой, отсюда кажутся смехотворно маленькими.

— Я знаю, — говорю я Стэтхэму. — Я не облажаюсь.

Я ослабляю хватку на руле и сосредотачиваюсь на своем дыхании. Одна из лучших вещей, которым Этьен когда — либо учил меня, — это как очистить свой разум и отбросить всю эту чушь. Я не выиграл бы два чемпионата, будучи таким вспыльчивым, как Моро, и я знаю, что сегодня мне понадобится полное спокойствие, чтобы обогнать одиннадцать или двенадцать машин впереди меня, заработать несколько хороших очков для команды и завоевать свой первый трофей в сезоне.

Шум толпы усиливается по мере того, как часы отсчитывают время. Моя машина урчит подо мной, готовая к гонке. Я доверяю своей команде в том, что они исправили вчерашнюю странную ошибку, и я знаю, что наши машины одни из лучших на стартовой решетке.

— Удачи, — говорит Стэтхэм.