Формула яда

«Комендант украинского лагеря «Табор Лысенко» Горан в период оккупации фашистами Харькова занимал пост бургомистра. Руки этого мерзавца обагрены кровью советских граждан, замученных фашистами при его непосредственном содействии.

Комендант лагеря «Везерфлюг» в городе Дельменхорс Степан Беляк — в прошлом гестаповец и бургомистр одного из районов города Львова (и, кстати сказать, в период фашистской оккупации — личный друг и соратник Романа Щепанского.— В. Б.).

Комендант украинского лагеря «Биллифельд» Василюк— предатель и палач советского народа с многолетним стажем. В 1919 году он бежал с Украины и с тех пор — в услужении у врагов советской власти. До того, как продался Интеллидженс сервис, служил в гестапо.

В лагере «Мюнстер» комендантом был некто Бреневский, а начальником полиции—Мотрич. Кто же эти люди, облеченные доверием английских властей? Бреневский служил в дивизии СС пропагандистом, а Мотрич при фашистах занимал должность начальника полиции в Тернополе. Нужно ли удивляться, что в лагере «Мюнстер» избивали и убивали «перемещенных», имевших неосторожность объявить о своем намерении вернуться в отчие края?!»

Когда редакция газеты «Радянська Украина» командировала Ярослава Галана специальным корреспондентом на Нюрнбергский процесс, он все дни, свободные от судебных заседаний, проводил в разъездах, изучая места сосредоточения украинской националистической эмиграции, в том числе и лагеря для «перемещенных лиц». Буквально рискуя жизнью, он пробирался в волчьи логова матерых националистов, вел с ними беседы, запоминал их имена, чтобы потом разоблачить в своих памфлетах, в пьесе «Под золотым орлом», отлично показавшей борьбу за души «перемещенных лиц» в послевоенной Европе.

Эта деятельность Галана не прошла не замеченной националистическими центрами, особенно мюнхенским центром так называемых «закордонных частей ОУН», связанных с бандитским подпольем, оставленным в Западной Украине. Некоторые из разоблаченных Галаном украинских националистов вынуждены были бежать за океан — в Канаду и в Соединенные Штаты Америки,— где их поджидали единомышленники, те самые, что уже с конца двадцатых годов финансировали действующего в Европе «вождя ОУН» полковника Евгена Коновальца. И уже тогда, в первые послевоенные годы, в кабаках Мюнхена созревает преступный замысел: Ярослав Галан во что бы то ни стало должен быть уничтожен!

* * *

Итак, Славко — Илларий Лукашевич — ведет глубокую политическую разведку в своем институте. Он собирает сведения о национальном составе, партийности преподавателей и студентов, изучает, где они бывают в свободное время, чем интересуются, каким слабостям подвержены. Собранные данные он передает лично Роману Щепанскому, с которым встречается в доме националистки Спивак в селе Сороки Львовские, где приход грекокатолической церкви возглавлял «пан отец» Денис Лукашевич.

— В общей сложности,— как признался впоследствии убийца,— мною были переданы в бандитское подполье сведения на пятьдесят — шестьдесят профессоров, преподавателей и студентов института. Я собирал эти сведения путем личных наблюдений, разговоров со студентами, чтения газет, в том числе и стенных, различных объявлений.

Щепанский и другие вожаки антисоветского подполья, что укрываются в лесных бункерах, хвалят молодого поповича. Сведения, добытые им, уйдут по конспиративной линии связи вверх, доберутся до Мюнхена, а там Степан Бандера, Лев Ребет, Ярослав Стецько-Карбович и другие руководители ОУН получат за них доллары от своих работодателей из Центрального разведывательного управления США и западногерманской шпионской службы генерала Гелена. Илларий Лукашевич получает новое задание.