Формула клада

У дверей пансионата их встречали двое. Владелец Валентин Афанасьевич был красен и распален как из бани и только тискал в руках планшет с застывшей картинкой. Лицейский программер, наоборот, бледен и плотно сжимал губы, пытаясь удержать рвущиеся с языка слова. Парни и Катька невольно сгрудились в кучу, а профессор, так же невольно, шагнул вперед, норовя прикрыть их спиной.

Вечерняя лекция прошла в зловещей тишине – только тревожной мухой жужжал голос профессора. Леся сидела рядом, но была такой холодной и отчужденной, будто на самом деле находилась далеко-далеко: в иной Вселенной с иными законами бытия. На Вадьку она не глядела, но недостатка в устремленных на него взглядах он не испытывал – то и дело отрываясь от мобилок, ребята быстро косились на него и снова утыкались в экраны. И Вадька совершенно точно знал, что они все там смотрят.

Сразу после лекции смылся в комнату и уткнулся в ноут. Охрименко с Федорчуком просочились следом.

– Одно хорошо – сегодня наконец поработаем! – разбивая воцарившееся напряженное молчание, делано бодрым тоном предложил Федорчук.

В дверь отчетливо и зло постучали, и на пороге появилась Леся.

– Я хотела тебе сказать… – звенящим от напряжения голосом начала она. – То, что ты сделал… подлость! Как ты мог разместить этот ролик в Сети?! Снимая гадости про настоящих патриотов, ты работаешь на руку врагу!

Вадька открыл рот и закрыл.

– Девочка, ты как вообще умудрилась в физматшколу попасть? За взятку? – вдруг спросил Охрименко. С гневным возгласом Леся обернулась к нему. – С логикой у тебя плоховато, – насмешливо пояснил он. – Когда твой дружок со своими дружками рэкетом подрабатывают – это не позорно, а когда, типа, бесстрашный журналист разоблачает их перед общественностью – позорно?

– Они не рэкетиры! Мне Женя все объяснил! Они борются с внутренним врагом! А вы не то что поблагодарить или помочь… Считай, в лицо им плюнули!

– Лагерь твоего… – Вадька пожевал губами, – героя оплачивает владелец этого пансионата, Валентин Афанасьевич. А зарабатывает он на сети аптек. Сейчас пытается вытеснить основного конкурента. Аптека, которую… герои… посетили, как раз принадлежит конкуренту!

Не дурочка же она совсем, иначе он бы рядом с ней и двух часов не выдержал, должна наконец понять…

– Я знаю! – завопила Леся. – В комментах под твоим роликом уже все написано! Ну и что, Вадька?

– Как… что?

– Бизнесмены все делают только для выгоды! Хорошо, что хотя бы ради своих доходов они помогают гонять предателей!

– Я был не прав. Логика у нее есть, но какая-то… релятивистская, – пробормотал Охрименко. – Обычному парню из трехмерной системы координат недоступная.

– Не боишься, что «предатели», вроде тех, из аптеки, просто возьмут и разбегутся из страны, где их гоняют? А ведь они налоги платят, – захихикал Федорчук. – А без налогов никакие летние школы нам не светят!

– Налоги от предателей нам не нужны! – гордо отчеканила Леся. – И меня так просто не купишь! А ты… – она ткнула в Вадьку изукрашенным хной пальчиком, – больше даже не подходи ко мне!

– Евтюхову роспись понравилась? – безупречно вежливо поинтересовался Вадька. Леся фыркнула, повернулась на каблуках и вышла.

– Ну и зачем она тебе такая… – утешающе начал Федорчук. – Пусть Евтюхов забирает, они друг друга стоят…

Вадька хотел ответить… но в дверь яростно забарабанили.

– Тихонов! Твоя сестра… – На пороге стояла потрясающая кулаками Настя. – Она думает, ей все можно? Иди погляди, что она сделала!

Ожидающий худшего, Вадька ввалился в комнату девчонок. Безмятежно улыбающаяся Катька прислонилась к дверному косяку, и в глазах ее… светилось любопытство исследователя, наблюдающего поведение редких зверушек.

– Это что? – Настя трясла перед носом у Вадьки белой футболкой с орнаментом.

– Это? Цветочки…

– Нет! – взвизгнула Настя. – Это коты!

– Вот честно, Насть, – цветочки, сама посмотри…

– Не прикидывайся! Она вся в кошачьей шерсти! И все мои вещи тоже! Не отчищается! И воняет! Котом! Будто здесь целая стая валялась!

– И мои! – Ольга подняла крышку чемодана… две шерстяные молнии, рыжая и серая, рванули из-под вещей и дернули в раскрытое окно. Визгу девчонок позавидовала бы пароходная сирена.

– Она натравила! – Дрожащий палец Насти уперся в Катьку. – Ее коты не тронули!

– Просто меня животные любят… не так, как вас, – невозмутимо заявила Катька. – Вы ж сами говорили, что я дура безмозглая… Как бы дура могла кого-то на вас… умниц… натравить? Мозгов бы не хватило.

– Все знают, что у тебя гусь живет и вообще ты в живности разбираешься! – выпалила Настя.

– Значит, я не такая уж дура, просто у меня другие знания? Ну и чего было обзываться? Вы тут разбирайтесь, девочки, а я на дискотеку, – пожала плечами Катька. – Кстати, если нечего надеть… у меня целая сумка ненужных шмоток. – Она носком кроссовки вытащила из-под кровати пакет, набитый мамиными покупками. – Вам пойдет. – И двинулась прочь – только покачивались вплетенные в русые пряди пестрые пушистые шнуры.

– Аррргх! – С людоедским воем Настя дернула за ней, Вадька в волейбольном прыжке кинулся ей наперерез, обхватив за талию.