Формула отбора

Сайи помогли облачиться в приготовленное Дарой платье — воздушное, цвета морской волны — и туфельки в тон, уложили волосы в высокую причёску. Золотой кисточкой нанесли какую-то пудру на ресницы и лицо, а затем подвели к зеркалу.

Сердце ушло в пятки — платье на глазах поменяло цвет на тёмно-голубой. Это что, опять моя магия? Но сайи даже внимания не обратили, поправляя нижнюю юбку.

Значит, сшито из особой ткани. Такой бы на Земле цены не было.

— Вы прекрасны, госпожа! — прозвучало хором.

Платье действительно мне шло: открывало длинную изящную шею и тонкие плечи, подчёркивало талию широким поясом, струилось каскадом мягких складок почти до пола.

Нежное молодое лицо в зеркале сияло красотой, лёгкий макияж лишь подчёркивал достоинства. Слегка подведённые тёмно-синие глаза, длинные блестящие ресницы, тонко очерченные вишнёвые губы и мягкий румянец смотрелись потрясающе. Не говоря уже о камнях, переливающихся на шее.

Как там говорил Вернон: «Сегодня на балу ты будешь сиять, как утренняя звезда Эль-Суфи». Чародей не обманул — у Таиры наряд, достойный императорских празднеств.

В назначенное время появился и сам кайр в потрясающем тёмно-бордовом мундире необычного покроя, с золотым восьмиугольником и большим голубым камнем-звездой на груди. Блестящий золотистый пояс, узкие чёрные бриджи и сапоги, от которых исходило мерцание, напоминающее лунный свет, дополняли наряд.

Я всмотрелась в нахмуренное лицо сиятельного и немного удивилась. Чёрные волнистые волосы не закрывали высокий лоб, и на нём виднелись две морщинки, залёгшие так глубоко, что немедленно захотелось их разгладить. Оттенённые густыми ресницами глаза полыхали ярко-синим огнём, а тонкие губы были сжаты в плотную линию. Он что, злится? Интересно, на кого? Надеюсь, не на меня.

— Господин. Я готова, — осмелилась я заговорить первой.

Лицо мужчины слегка разгладилось, губы разжались. Он окинул меня взглядом, от которого мурашки побежали по телу.

— Вижу, Таира. Ни один закат не затмит твоей красоты.

Он подал руку, и мы вернулись в огромный зал с панорамой на розовеющую в облаках Риззу. Высокие мужчины и женщины — с голубой и бледной кожей, в изысканных ярких нарядах — заполнили почти всё пространство. Тут негде было ступить, не то что танцевать.

Не успела эта мысль прийти в голову, как стены раздвинулись, — огромный зал стал шире. Теперь он казался зыбким бескрайним полем, наполненным людской массой и излучающим радужное сияние.

«И необычный бал грянул во всю мощь…» — вспомнилась слова из песни. Кажется, группа «Ария».

Заиграла торжественная музыка, кавалеры подхватили дам под руки, и вся толпа, похожая на бурную реку, хлынула в стороны, освобождая пространство для его Величества.

Высокий и статный, с горделивой осанкой монарх, одетый в приталенный серебряный мундир, на котором вместо пуговиц сияли в виде креста огромные камни-звёзды, приветственно поднял руки. Рядом с ним стояла невысокая женщина, лицо которой скрывала светящаяся золотистая вуаль.

О том, что начинает бал именно император, догадаться было несложно. Вот только кто его спутница? Дара ведь говорила, что после смерти супруги Сиол так и не женился. Дочерей у него тоже не было…

— Высокочтимые гости! — начал Великий кай звучным голосом. — Я приветствую вас на главном торжестве Элисеи — летнем празднике нашей покровительницы — богини Эрры. С незапамятных времён мы чтим её память, благодарим за милость, за то, что в наших семьях продолжают рождаться одарённые великой силой чародеи — только здесь, в Элисее. А всё потому, что мы несём крупицы веры, поддерживая нашу хранительницу. И однажды она вернётся в мир Тиона!

Он сделал паузу и заговорил вновь:

— Представляю вам преподобную мать Аривеллу, главную жрицу культа великой богини Эрры, и да пребудет с вами её благословление!

е!

Слова главной жрицы потонули в радостном одобрительном гуле.

— Слава Эрре! Слава преподобной матери!

Вернон неожиданно сжал мою руку и потащил за собой. Не успев опомниться, я оказалась за спинами людей, стоящих в первом ряду вперемежку с эльфами. Сиятельный поддерживал меня, и напряжение немного отпустило. Выходит, он тоже не хотел оказаться на виду и привлекать внимание императора с Аривеллой. Или мне это только показалось?

Главная жрица подождала, пока в зале воцарится тишина, а затем хриплым грудным голосом начала:

— Мы ни на минуту не забываем об Эрре, Орден молится и уповает на милость Вседержителя, прося, чтобы произошло великое воссоединение! Благодарим Великого Витора за ясные дни, за процветание Элисеи и долгую нашу жизнь. Но сегодня требуется попросить его о большем! Нависла страшная опасность: иноверцы угрожают Элисее, покушаются на жизнь двуликих магов! Вы все видели, что произошло на арене! И в Эрдане три дня назад. Это происки артарийцев — наших врагов…

Вернон сквозь зубы бросил какое-то смачное ругательство, впрочем, так тихо, что, пожалуй, только я и услышала.

— …Вседержитель приказал нам жить в дружбе, но артарийцы первыми нарушили заповедь божью. Он не оставит преступления без возмездия!