Формула власти. Расколотый мир (СИ)

- Все получилось в точности, как было задумано, – рассказывал Гера. – В Ордене ждали нашего наступления, но не так рано. Наши провернули несколько удачных операций и ввели в заблуждение разведку противника – в итоге та донесла, будто веды отозвали с границы часть войск. Дальше орденцы перешли в наступление, их пропустили глубже и окружили. Сейчас одни в плену, другие с большими потерями пытается пробиться к своим. Но пленных больше. Скоро Клима поедет на границу и постарается сманить их к себе.

- Некоторых и сманивать не придется, – добавила Клима.

- Я не все знаю? – насторожился Гера.

Клима кивнула. Она поставила свой стул спинкой вперед и теперь сидела, обхватив ее руками.

- Тебе не докладываются высшие чины разведки.

- Сейчас мы услышим интересненькую государственную тайну, – посулил Тенька.

- У ведов не получилось бы так легко ввести Орден в заблуждение, если бы в орденских войсках не продолжала действовать моя институтская организация.

- Так значит, ты с ними связалась? – выдохнул Гера. – А Выля? Ты знаешь, что с Вылей?

- Она передала мне письмо, – Клима улыбнулась. Чем больше проходило времени, тем теплее вспоминался ей Институт, одногодницы ласточки и полудетские подпольные дела. Обда Принамкского края, как и многие выпускники до нее, навсегда сохранила в памяти сияющую белоколонную громаду, почти игрушечную жизнь в ее стенах и ни с чем не сравнимое ощущение дома. Там – тайник в кровати, лекции по истории и политике, споры на чердаке, тайные встречи в сарае, наставницы и наставники, первое время кажущиеся недостижимо взрослыми.

- Что пишет? – Гера подался вперед. – Наша организация в Институте жива?

- Выля точно не знает, но когда она выпускалась, организацию никто не раскрыл. Выля оставила там преемника. Он был на седьмом году политического – сейчас уже на девятом.

- А чем Выля сейчас занимается?

- Служит в летном корпусе полевой разведки. Под ее началом – Лейша Вый. Там же, в гарнизоне Кайниса – Нелька, Вапра, Кезар, многие другие. Можно сказать, Кайнис почти наш. Оттуда они вербуют новых сторонников, поддерживают прежних. Мало того, в Кайнисе объявилась наша бывшая наставница дипломатических искусств.

- Неужели и она вступила в организацию? – воскликнул Гера.

- Нет, она занимается тем же самым – шпионит на Орден. И здорово мешает, но пока все в порядке. Письмо очень длинное, мелким почерком, стратегические сведения вперемешку с личным. Про Теньку спрашивает, пишет, что скучает.

Тенька не обрадовался, а наоборот притих. Гера глянул на него с неодобрением, но промолчал. Больной все-таки. Да и сказано было уже достаточно.

- Что ты ей ответила?

- Я не стала писать ответ. Слишком опасно. При случае надо будет отправить к ней гонца, чтобы передал все на словах. Теперь у меня есть подходящие люди.

- А тайну портретика вы раскрыли? – поинтересовался Тенька, которого этот вопрос занимал куда больше, чем Выля.

- Какого портретика? – не понял Гера.

- Двух, – поправила Клима. – Один был у моего несостоявшегося убийцы, а другой у Эдамора Карея.

- И кто там изображен? – Тенька едва ли не привстал.

Клима с сожалением развела руками.

- Не до того было, и у меня их нет.

- Они в моей сумке, которая сейчас крокозябры знают где, – колдун откинулся на подушку. – Эх, вы! У вас целый Эдамор Карей под рукой, а вы не удосужились разузнать.

- Я знаю, где твоя сумка, – вмешался Гера. – Она, целая и невредимая, сейчас лежит в моей комнате.

- Так неси! – Тенька снова приподнял голову.

И именно в этот момент от дверей раздалось:

- Куда вы собрались нести и что? Юное дарование, немедленно лежать!

- Я лежу, – со вздохом сообщил Тенька.

Все трое еще не успели близко познакомиться с Налиной Делей, но уже знали, что какая бы кругом ни творилась каша, жена Эдамора Карея остается неколебимым островком спокойствия и здравомыслия, при этом призывая к тому же окружающих. Вот и сейчас сударыня Налина все так же заплетала волосы в две толстые косы, не трепетала перед обдой и активно следила за порядком.

- Ты вертишься, как уж на сковородке, – безапелляционно сообщила она, подходя к кровати и тщательно поправляя свесившееся до пола одеяло. – Еще и указания какие-то раздаешь.

- Тенька попросил меня принести его вещи, – объяснил Гера.

- Никаких вещей, пока я не разрешу!

- Ну вот, уже и вещи – «нельзя», – проворчал Тенька.

- Мы можем обойтись без них, – сказала Клима. – Налина, ты знаешь, чей портретик носил при себе Эдамор Карей?

- На твой не похож, – добавил Тенька.

- С меня не писали портретов, – отмахнулась Налина. – А тот какой был? Маленький, не больше ладони, старый и в тонкой рамочке, да?

Все трое закивали.

- Прежде этот портретик принадлежал моему отцу, – Налина присела, осторожно вытащила из-под Тенькиной головы подушку и принялась взбивать. – Отец подарил его Эдамору, когда мы поженились. Эдька часто мотался на границу, а этот портрет по нашему семейному поверью притягивал удачу.

- Но кто на нем изображен? – Клима подалась вперед.