Формула жизни (СИ)

Драка выходит быстрая и грязная. Они катятся по асфальту клубком, елозят лицами друг друга по бетону, наваливаются сверху и пригвождают к земле. Выламывают руки, давят на спины и пытаются вырваться из чужого захвата. Юра пытается их разнять, но сам тоже получает. Он психует, орёт на них и ругается, пинает каждого по несколько раз, но это не приносит никаких результатов — слишком сильно вцепились они друг в друга, рыча и пыхтя, не перебрасываясь даже и словом. Просто сосредоточенно друг друга уничтожая.

Их разнимают несколько парней, которых притаскивает Мила. Она же выливает на обоих по литру ледяной воды из бутылок, предусмотрительно захваченных с собой.

— Какого хрена вы устроили? — Юра почти топает ногами, потому что перенервничал из-за происходящего. Его трясёт, и он ужасно хочет дать по роже каждому из них, но стоит и смотрит в их всё ещё не до конца спокойные лица.

И Отабек, и Жан-Жак тяжело дышат, но больше не бросаются друг на друга. Их отпускают, Мила строго смотрит на каждого и берёт Юру под локоть.

— Пойдём, пусть разберутся, — говорит она.

— Но… — Юра не уверен, что их стоит оставлять.

— Пойдём, — голос Милы твёрд. Она достаточно знает каждого, чтобы даже не будучи в курсе причины ссоры понять, что этим двоим надо поговорить.

Юра кивает и плетётся за ней. В его голове такая каша, всё перепуталось и сплелось в какой-то неприятно вязкий ком. И Юра пока не хочет в этом разбираться. Почему-то вспоминается, что целоваться полез он сам. И что Отабек на поцелуй не отвечал. И что Жан-Жак сразу заспешил оборвать их разговор наедине, когда тот стал переходить из стадии «отстранено дружеского» в стадию «личного». Он оборачивается и смотрит на обоих, не зная, как теперь себя вести. Юра ведь не дурак — понимает теперь, что нравится обоим. И что они почти наверняка заключили договор вроде того, в котором пообещали друг другу не переступать невидимую черту.

Забавно. Юра невесело хмыкает. Никто из них и не переступил. Шаг вперед сделал он сам, в обоих случаях. Не слишком приятное открытие.

Отабек и Жан-Жак сидят у стены здания прямо на холодном асфальте, упёршись спинами в такой же холодный кирпич. Отабек прикладывает к разбитому носу закрытую банку с пивом, Жан-Жак игнорирует распухающие и кровоточащие губы и извлекает из внутреннего кармана куртки пачку сигарет. Он курит редко, но постоянно носит их с собой. На всякий случай, и случай всегда настаёт неожиданно.

— Знаешь, если бы ты попросил сразу, я бы не стал возражать, — говорит он, прикуривая и глубоко затягиваясь. — Но ты солгал. Сам согласился на правила и сам же их нарушил. И даже если бы ты ко мне пришёл и рассказал бы всё, я бы понял, но ты предпочёл солгать.

— Я не лгал, — Отабек терпеть не может оправдываться, но выбора нет. — Я просто не знал, как тебе сказать.

— И решил вообще не говорить?

— Нет, решил дождаться подходящего времени.

— Юра выбрал момент лучше тебя.

Жан-Жак хрипло смеётся, но веселья в его голосе не слышно. Отабек перехватывает сигарету у него из пальцев, затягивается сам, выпускает дым и прикрывает глаза. Голова немного болит, да и тело ноет — Жан-Жак не только отлично умеет кататься на коньках, но и знает, как владеть кулаками. Впрочем, судя по виду самого Жан-Жака, чувствует он себя не намного лучше.

— Я не отступлю.

— Ты же сказал… — Отабек поворачивается к нему и отдаёт сигарету. Жан-Жак принимает её, крутит в пальцах и смотрит, как тлеет её кончик.

— Теперь не отступлю. Пусть он сам выберет.

— Мне кажется, он уже выбрал, — Отабек не хочет соревноваться. Он хочет, чтобы Юра сразу стал его. Раз уж недомолвки с Жан-Жаком закончились.

— Только потому что вы целовались? Это ведь мог быть кто угодно. В тот раз, когда я его последний раз возил, это мог быть я, понимаешь?

— Но это был я, — замечает Отабек. Он не смотрит на Жан-Жака, не хочет видеть выражение его лица. Вместо этого изучает дырку, сделанную во время драки, на своих штанах, теребит её пальцем, растягивая края, и добавляет. — И он пришёл поговорить со мной.

Молчание повисает на несколько долгих секунд. Жан-Жак подтягивает к себе ноги, тушит окурок и отшвыривает его щелчком подальше.

— Всё равно. Будет честно, если мы оба попробуем.

— Будет…

— Меня спросить не хотите? — Юра появляется неожиданно и нависает над ними тёмной башней.

Удивительно, как с его невысоким ростом и хрупким телосложением у него получается выглядеть действительно устрашающе. Жан-Жак даже сглатывает, но взгляд отвести не может.

— Я в этом не участвую, ясно? — шипит Юра разъярённой кошкой. — Ни с кем из вас, понятно говорю?

— Ты не можешь нам запретить, — Жан-Жак улыбается разбитыми губами, но самодовольного выражения лица у него не выходит. Смотрится жалко, как и вся ситуация — абсурдная, бессмысленная и действительно жалкая.

Отабек молчаливо поддерживает. Юра вздыхает. Он и правда не хочет участвовать в этом. Но оба взгляда, направленные на него, такие обнадёженные, что и устоять невозможно. На Юру нечасто так смотрят — искренне, с неподдельным восторгом и… азартом? Он ловит себя на том, что ему нравится эта смесь эмоций.