Фортуна благоволит грешным

– Да, конечно, напишет… – пробурчала Джорджетта; она могла быть уверена только в одном: ее брат действительно находился в Дербишире.

Джорджетта помассировала пальцами виски и стала рыться в ящиках стола в поисках пера и писчей бумаги. Затем, перекладывая лежавшие на столе газеты, она наткнулась на заголовок, напечатанный огромными буквами:

В ДЕРБИШИРЕ СОВЕРШЕНО УБИЙСТВО ДЕВИЦЫ ОДНИМ ИЛИ НЕСКОЛЬКИМИ НЕУСТАНОВЛЕННЫМИ ЛИЦАМИ.

ПРОСЛЕЖИВАЕТСЯ СВЯЗЬ С ДЕЛОМ О ПОХИЩЕННЫХ СОВЕРЕНАХ И ОБЕЩАННОЙ НАГРАДОЙ

Опять Дербишир! Конечно, ни охота за наградой, ни дело об убийстве Джорджетту не интересовали, вот только… События, о которых шла речь, происходили в Строфилде, графство Дербишир, и это… Она взглянула на штемпель на письме. Да-да, то самое место, где сейчас находился Бенедикт! Сомнений быть не могло: конечно же, он хотел найти украденные монеты и получить королевскую награду. Небось, думал, что делает это ради своей сестры. А потом, когда она будет устроена, он сможет снова делать вид, что у него нет никакой сестры и что книжный магазин их родителей не достался другим людям. О, какой же он, этот братец! Проклятие, проклятие, проклятие! С благими целями Бенедикт совершал отвратительные поступки!

Что ж, если так… Джорджетта ненадолго задумалась и пробормотала себе под нос:

– В таком случае я могу поступить точно так же. Примерно так же… – добавила она со вздохом.

Выглянув из спальни, Джорджетта прокричала:

– Кузина Мэри, мой брат пригласил меня в деревню в гости к нему и его другу лорду Хьюго Старлингу! Ну разве это не чудесно?!

– Просто замечательно… для тебя, – ответила Мэри. Выдержав короткую паузу, она спросила: – Нам сохранить для тебя твою комнату? Или тебя не будет больше трех недель? – Под этим подразумевалось следующее: «Как только тебе исполнится двадцать один год, не возвращайся».

– Вам нет нужды держать для меня комнату, – отозвалась Джорджетта. – Думаю, я смогу уложить все мои вещи в один сундук. – Она же Фрост, не так ли? И она упакует в сундук всю свою жизнь, а затем отправится в путешествие. Только сначала приведет прачку, чтобы та занялась горой грязных подгузников.

Глава 15

– Обещаю вести себя прилично, если они будут хорошо с вами обращаться, – сказал Бенедикт.

Но теперь, стоя перед массивной входной дверью Селвин-Хауса – Бенедикт определил, что она выше, чем обычно бывают двери, – он уже сомневался в том, что от него потребуются хорошие манеры. Уже сейчас их заставили ждать десять минут. Бенедикт мысленно порадовался, что надел порванный и испачканный кровью лейтенантский китель.

– Давайте начистоту, – сказал он Шарлотте. – От меня будет больше пользы, если я предстану перед ним этаким агрессивным безумцем, а не человеком, у которого даже нет собственного подходящего по размеру сюртука.

Шарлотта в ответ засмеялась – впервые за этот день. А Бенедикт снова постучал тростью в дверь, на сей раз – очень громко.

Наконец слуга открыл дверь, и Шарлотта вручила ему свою визитную карточку.

– Мисс Перри? – пробормотал слуга. И виду у него был такой, словно он съел что-то очень кислое. – Мисс Перри из дома и…

– Лейтенант Фрост. Из Виндзорского замка. – Бенедикт адресовал незримому слуге ослепительную улыбку.

После некоторых колебаний слуга – дворецкий, судя по надменному тону, – впустил их в дом.

– Сейчас я узнаю, принимает ли леди Хелена посетителей, – пробурчал он.

– Вообще-то нам нужен ее муж, – сказал Бенедикт. – Я, знаете ли, пришел для мужского разговора.

И в тот же миг пальцы Шарлотты крепко сжали его руку. Дворецкий же переспросил:

– Для мужского разговора? Ах… да-да, соблаговолите подождать здесь. – И он тотчас же удалился. Судя по гулкому эху его шагов, пол здесь был мраморный, отполированный до зеркального блеска. И еще в воздухе витал слабый аромат лимона, вероятно – от полироли для мебели.

– Значит, мужской разговор? – прошептала Шарлотта. – Что у вас на уме?

– Совсем ничего, – ответил Бенедикт. – Но если вы хотите что-то сказать Эдварду Селвину, то ведь нужно, чтобы он при этом присутствовал, вам не кажется?

Первая в вестибюль спустилась леди Хелена. Ее ноги ступали на каждую ступеньку совершенно бесшумно – словно шла кошка. Хотя, судя по голосу, она была женщиной отнюдь не худенькой.

– Друзья моего мужа из деревни? – осведомилась она. – О, как необычно!..

– Я вовсе не друг вашего мужа, – сказал Бенедикт.

– Да, понятно, – отозвалась леди Хелена. Тут она наконец-то вспомнила о правилах хорошего тона и пригласила их в гостиную.

Трость Бенедикта приятно звенела, ударяясь в мраморный пол, и этот звук отдавался эхом от потолка – необычайно высокого, точно в церкви. Потом трость стукнула по ковру гостиной, и мир сузился до крошечной, обшитой панелями клетки. Драпировки, мягкая мебель, ковры – все это поглощало звуки. В комнате же витал резкий запах мумифицированных цветов. Как, бишь, они называются? Попурри? Бенедикт мысленно содрогнулся.

Наконец все расселись по местам, но леди Хелена не приказала подать чай.