Фотограф

– Гостя, – кивнул Он и, сделав глоток, усмехнулся. – Хеннесси?

– Угу. Обычную бормотуху Ты вроде не пьешь, – буркнул я. – Пришлось раскошелиться.

– Неплохо.

– Так что за гость? Такой же ледяной мужик, как Ты, который будет меня мучить, пока я не организую фотоимперию?

– Увидишь, – рассмеялся Он, продолжая наслаждаться коньяком. Хмыкнув, я повернулся к компьютеру и занялся обработкой фотографии Шестнадцатого. Рослого, усатого мужчины, который хранил в своем шкафу десяток омерзительных скелетов. Его портрет я тоже решил изменить в лучшую сторону, хотя бы потому, что он разревелся, как баба, и выложил мне, как на духу, что уже десять лет не может нормально спать. Но не успел я приступить к цветокоррекции, как в дверь позвонили. Он не преминул мне напомнить об этом: – Открой дверь. Не заставляй её ждать. Она очень не любит, когда кто-то тратит её время.

– Она? – вздохнул я и поплелся открывать дверь. Только очередной бабы мне не хватало.

Но за порогом я увидел не очередную бабу. Я увидел красивую и удивительно суровую женщину в черном деловом костюме. Короткие черные волосы были идеально уложены, а черные глаза блестели, как антрацит. В правой руке она держала кожаный дипломат какого-то модного дома, который стоил, как вся мебель и техника в моей квартире.

Она поджала губы, когда я посторонился, пропуская её в квартиру, а потом сморщила нос, почуяв, чем воняет внутри. Пройдя в гостиную, она поклонилась сидящему в кресле и без лишних слов заняла единственное чистое место – мой стул, из-за чего мне пришлось расположиться на диване.

– Эм… пива? – спросил я, когда в помещении зависла театральная и довольно неловкая пауза.

– В жопу пиво и в жопу тебя, – огрызнулась брюнетка, массируя виски. – Я простояла две минуты на лестничной клетке, где воняло бомжатиной, чьей-то рвотой и кислой капустой. Думаешь, пиво изменит мое настроение, придурок?

– Адриан.

– Чего?

– Меня зовут Адриан, а теперь перестань корчить из себя неведомую пафосную ебанину и представься, – буркнул я в ответ на её тираду. Брюнетка слабо улыбнулась и повернулась к Нему. Он молча сидел в своем кресле, потягивал коньяк и, казалось, не обращал на нас никакого внимания.

– Новенький? – спросила она.

– Новенький. И ему нужна твоя помощь. Я слишком занят, чтобы самолично разбираться с его проблемами. А ты в последнее время обленилась, плюс не помешает тебе вспомнить то, за что Я тебя выбрал.

– Окей. Ты босс, – хмыкнула она, открывая дипломат и вытаскивая из него кипу бумаг и блокнот в добротной кожаной обложке. – Тогда не будем терять времени. Новенький, на будущее. Если ты не уважаешь мое время, то я тебя урою. Если мне покажется, что ты не внимаешь моим советам, я тебя урою. И если мне не понравится, как ты на меня смотришь…

– Ты меня выебешь. Понял, – кивнул я, закуривая сигарету. Противный дым куснул легкие, но я сдержал кашель и гадко улыбнулся гостье.

– Именно.

– А Он… – я удивленно закрыл рот, когда увидел, что кресло у окна опустело, а пустой стакан валяется рядом с ним. – Как обычно, съебался не попрощавшись.

– Неважно. Его не заботит, чем мы тут будем заниматься. Ему важен результат.

– Слушай, пока мы не начали… – я замялся, но она, видимо, поняла, какой вопрос витает в моей голове, холодно улыбнулась и, расстегнув верхнюю пуговицу своей рубашки, показала мне три шрама, которые обычно оставлял гребаный капроновый шнур.

– Да, я такая же, как ты.

– Как тебя зовут?

– Тебе не похер?

– Предпочитаю знать имена тех, с кем работаю.

– Вив.

– Вив?

– Вив. Не Вивиан, не Оливия, не Вифания. Вив, – буркнула она, не отрывая взгляда от бумаг и что-то записывая в блокнот.

– Сколько ты уже с ним?

– Долго, – отвечала она коротко и резко, из-за чего мне захотелось ей врезать. Схватить стул или ту старую лампу и уебать по короткостриженной башке, покуда оттуда мозги не вытекут. Очередная дрянь с манией величия и дикими тараканами в голове, ставящая себя превыше всего остального.

– Ладно, – вздохнул я и, поднявшись с дивана, отправился на кухню за новой банкой пива и коньяком. А когда вернулся, то увидел, что она сидит с задумчивым лицом и смотрит на пустое кресло, где еще пятнадцать минут назад сидел наш Хозяин.

Протянув ей бокал, я вернулся на диван и, откинувшись, внимательно посмотрел на неё. Вив было около тридцати, но черные глаза, которые продолжали странно светиться, казались еще старше. Небольшие морщинки под глазами, но кожа ровная и… идеальная, что ли. Такую кожу я видел у женщин, которые половину своей жизни проводили в салонах красоты, принадлежащих падшим русским княгиням. И не в таких салонах, где ваши щеки мажут китайской кончиной, а салонах, где средний чек за услуги исчислялся четырехзначными суммами. Только руки у Вив выглядели старыми. Синие вены проглядывали через бледную кожу, покрытую пигментными точками. Ногти, хоть и аккуратные, пожелтели, а мизинец на левой руке был когда-то поломан, да так и не смог срастись правильно.

– Всё рассмотрел? – буркнула она, смотря на меня исподлобья. Я кивнул, и она нехотя улыбнулась. – Ты не похож на большого говнюка, а я в говнюках мастер.