Фотографическая карточка

Из-за ненасытного любопытства своего крестного миссис Фосдайк ощущала себя окруженной какой-то тайной. Для женщины, чья жизнь давно уже не выходила за рамки привычной колеи, это было даже чем-то привлекательно. Ее воображение быстро связало Бесси Хайд и постоянное отсутствие Джона. Не могла ли Бесси быть его дочерью от любовницы, может быть, еще живой? Девушка говорила, что мать ее жива, но отца она не знала и считала умершим. Это поразило миссис Фосдайк. Бесси всегда была очень правдива и говорила об отце одно и то же. Но к какому сословию принадлежала мать девушки, миссис Фосдайк никак не могла выяснить. С этих пор вопросы, кто же такая Бесси Хайд и по каким делам так часто отлучается Джон, не выходили из головы миссис Фосдайк.

Крикетное поле в день состязания представляло собой великолепную картину. В этом году турнир уже один раз проводился, в Бенбери, и закончился победой хозяев. Бомборо горел нетерпением отомстить за свое поражение и оправдывал себя тем, что не располагал в первом состязании своими лучшими игроками. Филипп Сомс, например, вывихнул руку и не мог участвовать в турнире.

Как и следовало ожидать, теперь благодаря ловким действиям Филиппа Сомса победа начала клониться на сторону Бомборо.

— Позвольте поздравить вас, мистер Сомс, — с лучезарной улыбкой обратилась к юноше Бесси Хайд и протянула ему руку, когда тот вошел в дамскую палатку во время перерыва. — Кажется, победа не за горами.

— Надеюсь. Вам уже подавали чай?

— О да! Благодарю.

— Не угодно ли вам пройтись?

Смешавшись с толпой, молодые люди стали прогуливаться по свободной стороне крикетного поля, но Сомсу беспрестанно приходилось останавливаться, чтобы принимать поздравления восхищенных зрителей.

— Мисс Хайд, давайте поищем местечко поспокойнее, — предложил Фил. — Я тщеславен не менее других, но мне стыдно выслушивать при вас комплименты по такому пустячному поводу.

— Я боюсь, — возразила Бесси, посмеиваясь, — что тщеславие присутствует в этих самых словах. Дело не в том, что вы наносили удачные удары, а в том, что упрочили возможность победы бомборосцев, когда им приходилось туго.

— Я заслужил этот выговор, — ответил Филипп с улыбкой. — Как вы проницательны! Я начинаю вас опасаться. Не заразились ли вы манией анализа от мистера Тотерделя? Право, шутки в сторону, неужели он вам не надоел? Каждый раз, как я захожу в Дайк, он там. Не понимаю, как Фосдайк выносит его. Немудрено, что он так часто уезжает!

— Да, мистер Фосдайк очень сердится за то, что Тотердель вечно суется в его дела. И это неудивительно — тут любой рассердился бы. Главная беда в том, что мистер Тотердель заразил миссис Фосдайк своим неумеренным любопытством, и она стала докучать мужу расспросами. Этот старик сделал нашу жизнь настолько невыносимой, что, пожалуй, мне придется оставить Дайк.

— Оставить Дайк? Да каким же образом эти неприятности могут касаться вас?

— Не могу объяснить вам, однако это так.

Некоторое время они шли молча. Филипп Сомс давно понял свои чувства к Бесси. Он знал, что горячо любит ее и искренне желает жениться на ней. Если до сих пор он не сделал ей предложение, то только потому, что боялся услышать отказ. Молодой человек, конечно, замечал, что нравится Бесси: она танцевала с ним с удовольствием, но он понимал, что мисс Хайд достойна спутника жизни, который обладал бы не только талантом танцора.

Напомним читателю, что в Бомборо о настоящем положении мисс Хайд не было известно. Одни считали ее племянницей, другие — неизвестной родственницей мистера Фосдайка или его приемной дочерью и, следовательно, не бесприданницей. Хорошенькая девушка из такой семьи не могла иметь недостатка в женихах, и Филипп Сомс прекрасно это понимал. Юноша сомневался, что расположил к себе Бесси настолько, чтобы сделать ей предложение, и думал, что преждевременное признание может разрушить все его надежды. Когда он вновь раскрыл рот, его замечание имело вовсе не сентиментальный характер.

— Старый идиот, — пробормотал он.

— Это вы о мистере Тотерделе? — спросила Бесси. — Правда, он очень назойлив. В Дайке все было гораздо приятнее до его приезда.

— Почему мистер Фосдайк не запретит ему приходить?

— Нельзя же не пускать в дом крестного жены, а намеков мистер Тотердель не понимает.

— На месте мистера Фосдайка я заставил бы его понять. Но хватит об этом… Почему вы хотите уехать?

— Я уже говорила вам, что в Дайке жизнь стала невыносимой; большего сказать не могу.

— Когда же вы едете?

— О, я пока точно не знаю. Притом это вас не касается, мистер Сомс, — кокетливо ответила мисс Хайд.

— Вам прекрасно известно, что касается, и даже очень.

— Мы совсем забыли о крикете. Что это за крики? Не празднуют ли там победу Бомборо?

— Да, кажется, мы победили. Но это все пустое. Я уже давно хочу вам признаться…

— Пожалуйста, не сейчас. Мне пора к миссис Фосдайк, — торопливо проговорила Бесси и повернула к палаткам, но Сомс крепко схватил ее за руку.

— Я зашел уже слишком далеко, — сказал он тихо. — Вы должны выслушать меня.