Фотография, изменившая жизнь (СИ)

Он нажимает «отбой», а затем с остальными подходит к кабине. Китнисс больше не двигается. Все это уже было. Свершилось, а ей оставалось лишь наблюдать. Он заходит в лифт и кабины закрываются. Теперь уж навсегда думается ей или может до следующего кошмара. Кто его знает? Все равно после пробуждения события в воспоминаниях тускнеют, хоть она и старается выжечь каждое мгновение в памяти. Но безуспешно.

Следующие секунды так и тянутся, как горный мёд, продаваемый миссис Хоторн. Китнисс на негнущихся ногах все дальше отходит от лифта и старается найти в толпе маленькую себя. Видимо девочка двинулась в противоположную сторону от лифта. Только тем и объясняется, что она тогда осталась жива в день, когда атаковали террористы.

Ожидаемо через минуту гремит взрыв, а тем временем ударная волна отбрасывает девушку на другую сторону. И она лежит залитая кровью пострадавших. Уши моментально закладывает, а затем отсутствие звуков сменяется неясным гулом. Она оглушена, но в сознании. Боли не чувствуется, но едкий дым жжёт глаза. Горькие слезы так и капают на пол. К людям бегут медики. Китнисс обессилена, чтобы тщательно рассматривать каждое лицо, но подоспевшая медсестра начинает взволнованно расспрашивать её.

— Ты в порядке, Китнисс?

Болотные глаза, веснушки и запах мыла с шалфеем. Откуда она её знает? Может знакомая мамы? Нет, для этого она слишком юна. Её ровесница. Не больше двадцати. Но ведь ей же самой лишь одиннадцать, нет? Той убежавшей одиннадцать, а она старше. Кто она? Почему это медсестра знает её? От всего случившегося так и кружится голова. Хочется сосредоточиться, вот только медсестра тормошит её без остановки. Китнисс моргает, и видение рассеивается. Стеклянный потолок торгового центра преображается в полутёмную комнату. А трясёт её за плечи соседка. Вернулась все-таки.

— Ты уже вернулась, — сонно произносит Эвердин, пытаясь встать с кровати. Она кривится, ей больно, видимо проспала в неудобной позе.

— Да, приехала ранним рейсом. Ты в порядке? Ты так ворочалась в постели, что я немного испугалась. Тебе снился кошмар?

Пока соседка резким движением открывает шторы, Эвердин непроизвольно щурится от солнечного луча. Для ноябрьского утра оно слишком уж ослепительное. Она бы рада ответить, но не помнит, что конкретно ей снилось. Лишь смутное чувство тоски по чему-то утраченному терзает её сердце.

— Китнисс, ты меня слышишь? Наверное, тебе нужно предложить кофе, — говорит соседка, вытаскивая термос из рюкзака.

Мать Китнисс обожает кофе, пьёт литрами, чтобы оставаться бодрой для менеджера фармацевтической компании. Но не Китнисс, ей претит горечь во рту вызываемый напитком. Соседка Китнисс видя, что она слегка нахмурилась, поспешно продолжает свою речь.

— Я добавлю туда сливки и сахар, купила их вчера в супермаркете.

— Боже, как ты можешь быть такой жизнерадостной в семь утра?

— Я не жизнерадостная, а прагматичная. Так ты в порядке?

— Не знаю, но кофе оставь себе, — это был самый честный ответ, который она могла бы дать. Китнисс осекается на мгновение и добавляет, — пожалуйста.

— Тогда не буду приставать к тебе с расспросами. Через полчаса уже начнутся лекции, ты сегодня пойдёшь на свои занятия? — Китнисс пожимает плечами, мол, ещё не решила, а соседка в ответ разочарованно вздыхает, — Китнисс, тебе следует не пропускать занятия. Это уже третий раз за неделю. Ладно, позвони мне, если тебе нужно что-то принести.

Девушка поспешно встаёт, глядит на подругу каким-то странным взглядом и уходит на занятия. А Китнисс остаётся лежать в кровати, ведь повседневные дела кажутся ей бессмысленными. Берет на руки смартфон, смотрит на дату, высвечиваемый на экране. А затем опять испускает обречённый вздох, словно умирает. Сегодня ровно восемь лет со дня кончины отца.

Тогда в лифте подорвался смертник, унося за собой всех пассажиров, включая и её отца. С тех пор Китнисс старается держать нейтралитет по отношению к реальному миру, чтобы не впасть в отчаяние как её мать. Тогда её вытащил коллега, впоследствии ставший отцом для Прим и отчимом для Китнисс. А саму Китнисс вытаскивать с мрачных земель тоски никто и не собирался. И не собирается. Сестра не знала, как подступиться. А попытки соседки были уж слишком робкими, так что не в счёт. Хотя младшая сестра и соседка по комнате (ну может быть почти подруга), были единственным рубежом между Китнисс и реальностью, в которой она не хотела существовать.

========== Глава вторая. ==========

Мирте девятнадцать, она учится на психотерапевта и ей немного страшно. В прошлом году её двоюродный брат и по совместительству морской пехотинец вернулся с очередного задания, но потом так и не возвратился на службу. Марвел был старше её на шесть лет, окончил Вест-Пойнт и служил в Ираке. Разумеется, весьма странно ожидать, что человек, служивший в горячей точке, останется таким же жизнерадостным, но перемены, коснувшиеся его, были гораздо глубже, чем представлялось Мирте.