Фотография. Между документом и современным искусством

Несмотря на все разнообразие, произведения после-модернизма объединяет аллегоричность, иначе говоря, характер руины, фрагмента, пастиша и палимпсеста, который определяется переходом – через замещение, стирание или заслонение – одного элемента в другой. В аллегории начальный элемент становится – без правил, законов или серьезных регулирующих принципов – чем-то другим (allos = другой). Так постмодернизм поверхностно играет с манерами и видимостями, оставаясь безразличным к содержанию и значениям в тот момент, когда во всем мире размываются идеологические строгости, рушатся великие системы, смещаются противостояния и затуманиваются идентичности. Аллегория – эстетическая фигура; это одновременно эффект и двигатель секуляризации искусства.

Х Секуляризация

Секуляризация не имеет ничего общего ни с растворением искусства в мире, ни с отменой разделяющей их дистанции. Речь идет скорее о перемещении их границ, о создании новой конфигурации переходов, перераспределении пределов и разделений. То, что вчера было исключением (например, использование материала-фотографии), сегодня становится общепринятым. Представления меняются с переменой контекста: происходит переход от модернистской культуры 1970‑х годов, когда предпочтение отдавалось определению искусства и расширению его пределов, к эклектической культуре 1990‑х, когда встает вопрос о «возможностях сопротивления, которыми искусство располагает внутри глобального социального поля»[659]. Сегодня акценты переместились с внутренних отношений в мире искусства на внешние отношения искусства с миром социума. Секуляризация в точном смысле слова представляет собой тот процесс, в ходе которого произведения обращаются от внутренне присущего искусству к внешнему. Мир и искусство смешиваются, сталкиваются и исследуют друг друга в новых конфигурациях, при этом, однако, не сливаясь. Темы, формы, процедуры, виды и способы циркуляции искусства и сама фигура художника претерпевают глубокие изменения. Дотоле запретные или немыслимые вопросы (секс, феминизм, медиа, интим и т. д.) оказываются в центре самых актуальных произведений сегодняшнего дня. Это поистине другое искусство, которое возникло внутри искусства. Именно формальные, тематические, материальные возможности разрушают существующее искусство, ведут его за обычные пределы и изобретают внутри него иное искусство[660]. Таким образом, это новое искусство создается на границе искусства, вбирая в себя то, что находится вне его, но что только и делает его возможным. В начале 1980‑х годов социальный мир и фотография выступают как элементы, находящиеся вне искусства. В отталкивании от них внутри искусства выстраивается другое искусство – искусство-фотография.

Принятие во внимание социального мира и усвоение материала-фотографии представляют собой главные аспекты секуляризации искусства. Последняя, очевидно, не сводится к материалу-фотографии, и тем не менее фотография как материал при всем разнообразии способов его использования широко ассоциируется с процессом секуляризации в том виде, в каком он проявляется в искусстве начиная с конца ХХ века. Конечно же, это не первый процесс, который воздействует на искусство в ходе его истории. Различные виды реализма, равно как и импрессионизм, связаны с проектами смещения границ между миром и искусством. Но в своей настоящей версии, вдохновляющей широкие слои западного искусства на протяжении четверти века, секуляризация отличается тем, какое место в ней занимает материал-фотография, теми специфическими ориентациями (от больших рассказов к маленьким, от глубины к поверхности, от видимого к невыразимому, от высокой культуры к низкой, от тела к телесным выделениям), которые поддерживает, подхватывает и умножает искусство-фотография, а также неотделимой от этого серией проблем: политика, отступления, отмена иерархий.

Политика

В многочисленных произведениях искусства-фотографии с новой силой поднимаются важные и разнообразные политические вопросы. Уже это доказывает, что данные произведения сильно вовлечены в ход мировых событий. Вера авангарда в возможности искусства изменять мир не устояла перед движением истории века, и это создало глубокую пропасть между искусством и политикой: на смену искусству, зависящему от социального факта, приходит столь же ошибочное утверждение его полной автономии. Тем не менее в ходе последних двух десятилетий беспрецедентная эволюция мира искусства и изображений, глубокие социальные и политические потрясения и быстрое ослабление различных видов постмодернизма благоприятствовали появлению новых художественных позиций, столь же внимательных к формальным вопросам, сколь и к социальному и политическому измерениям произведений.