Фотоувеличение (СИ)

- Я хочу, чтобы мы больше не возвращались к этому разговору. Никогда. Договорились? Даже если ты будешь замечать какие-то странности в моём поведении, постарайся не зацикливаться на них, сделай вид, что ничего не произошло, и иди дальше заниматься своими делами. Так и мне будет легче, и ты будешь меньше волноваться. Я не хочу, чтобы ты так болезненно воспринимал всё это, чтобы плакал, грустил, слышишь? – парень дотронулся до мокрой щеки, осторожным движением разворачивая заплаканное лицо к себе, заставляя смотреть прямо на него. - Ты можешь пообещать, что не будешь так много думать обо мне и о моей болезни? Иначе это сведёт тебя с ума. А я не хочу так.

Билл нерешительно закивал и снова полез обниматься – слишком необходимым казалось жгучее желание почувствовать родное теплое и молчаливую поддержку. Том облегчённо выдохнул и послушно обнял его. Затем отстранил от себя расклеившегося мальчишку и ободряюще улыбнулся ему.

- Пойдём чай пить?

- Ага, а как же мама? Вопросов не избежать, если она увидит меня в таком виде.

- Ладно, тогда ты посиди здесь, а я спущусь вниз и всё принесу на подносе, скажу, что мы фильм смотрим. А ты пока умой мордаху, - подросток весело подмигнул и поднялся с кровати, о чём-то задумавшись.

- Хорошо, - покорно кивнул Билл, смахивая с ресниц последние слезинки.

- Слушай, а давай на выходных к бабушке Хельге наведаемся, а? Кажется, мы давно уже у неё не были.

Том отвернулся, чтобы взять плеер и не сразу заметил, что на лице близнеца отразился ужас.

- Билл, ты чего? – он медленно подошёл ближе, не решаясь дотронуться до него. Казалось, что от лица Билла отхлынула вся кровь, оставив лишь мертвенную, пугающую бледность. Покрасневшие влажные глаза смотрели прямо на брата, не мигая, а из них тоненькими струйками спокойно бежали солёные прозрачные дорожки.

«Как будто плачущая кукла из фарфора» - мельком подумалось испугавшемуся Тому.

С громадным трудом совладав с собой, Билл разомкнул онемевшие губы и едва слышно прохрипел:

- Том, бабушка Хельга умерла два года назад, - голос сорвался на последних словах, он прикрыл рот рукой и непроизвольно отпрянул назад, стремясь оказаться как можно дальше от того места, где стоял его близнец.

Тому показалось, что на него обрушилось небо. Он схватился за голову, провёл мгновенно взмокшими ладонями по всему лицу, резко развернулся на девяносто градусов, и снова обратно, и так из стороны в сторону, раз за разом. Он не знал, что делать и говорить. Как реагировать… Слова Билла ударили хлеще самой яростной пощечины.

Встряхнув отчего-то загудевшей головой, Том быстро взял себя в руки и натянул уже ставшее привычным выражение полной невозмутимости.

- Билл, послушай, ты меня неправильно понял. Я совсем не то хотел сказать. Просто перепутал, такое бывает. Ты только не волнуйся, ладно? Глупости это всё, ну с кем не бывает, да? Всё нормально, я просто перенервничал, вот и несу всякую чушь сейчас.

- Ты забыл, - Билл отрицательно замотал головой, до последнего не желая верить в услышанное. - Ты забыл.

- Да нет же, чёрт, Билл, всё совсем не так! Я просто пошутил неудачно, ну дурак, согласен. Что ты… Эй, эй, тише, успокойся, слышишь? Билл! Не начинай снова!

Том снова сел рядом и встряхнул побелевшего мальчишку за плечи. Словно окаменев, Билл никак не отозвался на его действия, продолжая смотреть в одну точку пустым взглядом. Старший похлопал его по бескровным щекам, чтобы зафиксировать на себе его взгляд, но и это не помогло. Он перестал реагировать на любые действия или слова. Худенькое тело била мелкая дрожь, дыхание стало прерывистым и тяжелым. В очередной раз вдохнув, Билл отстраненно отметил, что воздух не смог пробиться в легкие – его охватило удушье.

Том знал, что такое с его братом было всего лишь однажды - когда тот узнал о гибели отца. Но какие меры предпринимали, чтобы привести его в чувство, ему так и не сказали.

- Пойдём, Билл, вставай, ну же. Надо умыться, - он закинул слабую руку себе на плечо и попытался поднять. С третьей попытки ему это всё-таки удалось. Билл еле передвигал ногами, лицо его не выражало никаких эмоций, а рот был слегка приоткрыт. От этого зрелища Тому сделалось не по себе – брат сейчас слишком походил на умалишенного. Его щёки и подбородок были залиты слезами, которые, казалось, текли уже просто так, сами собой, без повода. Том практически нёс его на себе. - Давай, ещё немножко. Билл, прошу тебя, очнись!

Они так и двигались по сантиметру к двери ванной, пока окончательно не скрылись из поля нашего зрения.