Фрагменты сожалений

Пожилая пара была неимоверно рада за Максима, ведь он, вступив в отношения, начал наконец приходить в себя. «Оставь меня с ней наедине – и я ей тут же присуну», – в шутку выпалил однажды дед внуку, пока его пожилая жена гостила у старой – во всех смыслах – знакомой, живущей примерно в двух десятков домов от них. Мальчишку это рассмешило, но, отсмеявшись, он с беспокойством подумал: если даже деду она приглянулась, с каким же вожделением могут смотреть на нее ровесники? И впервые заревновал ее.

Если бы только Максим знал, что позднее это разрушительное чувство обернется против него самого своей самой уродливой стороной.

Лера не отказалась от дружбы с Верой, рядом с которой раньше регулярно сидела на уроках, просто начиная с новой учебной четверти, то есть сразу по окончании зимних каникул, она теперь делила парту только с Максимом, и та ее понимала. Понимала, но завидовала, и ничего другого ей не оставалось, поскольку она знала, что парни вроде Максима выбирают только самых красивых девушек. Вообще-то им, Лере и Максиму, завидовали очень многие, признавая, что они – самая красивая пара в школе, а то и во всем городе. В девятом классе Лера даже приняла участие – к огорчению большинства участниц, с ее появлением в списке конкурсанток заведомо настроившихся на поражение, – в конкурсе красоты «Мисс Терниевск – 2015», в котором, как и ожидалось, заняла первое место, причем уделав львиную долю соперниц не только внешними качествами, но и эрудицией и сообразительностью. К тому времени ее мать с отчимом уже прознали о том, что их дочь состоит в отношениях – вполне может быть, что очень даже серьезных, – с ровесником, который раньше тоже жил в Москве.

– Я рада за тебя, – сказала как-то Лере мать по телефону. – Полагаю, ты сделала верный выбор. Только…

– Да, знаю, – резко оборвала ее девушка. И продолжала на повышенных тонах. – Только – что? Деньги? Меня совершенно не волнует его финансовое положение. А если бы ты его знала, если б только увидела, то поняла, что когда-нибудь он обязательно станет успешным. Об этом ведь ты хотела поговорить? Но даже если он не станет успешным – мне без разницы! И знаешь, мам… я сама вправе выбирать, с кем мне встречаться! Тем более после всего того, что… – Она сглотнула подступивший к горлу комок горечи. – В общем, не тебе решать, с кем мне быть. Уж ты-то должна это понимать.

– Я понимаю, доча, – ответила мать мягко, почувствовав, должно быть, укол совести, однако в следующее мгновение поймала себя на желании прокричать: «Я твоя мать, а ты еще мелюзга, поэтому я имею полное право контролировать твою личную жизнь! И не смей повышать на меня голос! Когда станешь взрослой по законодательству, когда начнешь самостоятельно зарабатывать, тогда и будешь показывать мне свой характер и сможешь жить так, как тебе того хочется!» Но возражения, замечания и упреки, да еще на повышенных тонах, совершенно точно не привели бы к ни чему хорошему, к тому же она понимала, что на самом деле и через пять, и через десять лет не бросит Валерию на произвол судьбы (хотя в нынешних обстоятельствах такое заявление могло показаться абсурдным), даже если та станет бизнесвумен с миллионами на банковских счетах и одними только своими усилиями сможет разрушать титанические преграды. Поэтому она только повторила: – Да, я понимаю.

И Лера с Максимом продолжали встречаться и дальше. И кто о них что подумает, их совершенно не волновало. А в следующую новогоднюю ночь, когда они учились в девятом классе, их отношения только окрепли, вышли на новый уровень – после того, как в номере местной гостиницы они впервые отдались друг другу, сплелись разгоряченными телами и познали любовь в ее самом экстатическом проявлении.