Фрагменты сожалений

Он и не заметил, как влюбился в нее, эту скромную девушку, которая никогда не позволяла себе ничего из ряда вон выходящего. Быть может, однако, на его чувствах бы все и закончилось, которые, не встретив взаимности, сошли бы на нет и – «здравствуй, Лера, нам, кажется, не хватало друг друга». Но Лиза, в очередной раз на одном из уроков поймав на себе изучающий взгляд Максима, прежде чем вновь обратить внимание на учителя, недвусмысленно улыбнулась, тем самым дав однокласснику зеленый свет. И тогда Максим вспомнил изречения множества небезызвестных личностей, каждое из которых составлено на свой лад, но в основе своей содержащих одну общую идею: ключик можно подобрать к сердцу любой неприступной женщины.

К восьми часам вечера Валерия опустошила 750-миллилитровую бутылку Martini Asti и примерно половину от полулитровой бутылки Martini Bianco. Морально ей было все так же плохо, но теперь, коль скоро затуманилось сознание, боль оказалась замаскирована пеленой алкогольной эйфории. Хотя изначально она не планировала напиваться (вторую бутылку купила многим позже, ранним вечером), но мысль о том, что ее бабушка может в скором времени покинуть этот мир, из-за чего Лере наверняка придется уехать в Москву, оставив Максима, сильно огорчила. И это стало лишь первым звеном. Ко времени, когда три четверти литра спиртного растеклись по внутренностям, голову ее разрывал шквал негативных мыслей, львиная доля которых, очевидно, жила своей жизнью, и тогда первое звено обросло вторым, явив собой всплеск хаотичных воспоминаний о родном отце и неприязни к отчиму. Все это и вынудило девушку повторно посетить магазин в надежде на время забыться, абстрагироваться от реальности, заглушить печаль и горечь. Но следующая бутылка только поспособствовала удлинению метафизической цепи до третьего звена, чуть погодя – четвертого, пятого и так далее, пока демоны не подвесили ее душу к потолку за раскаленный до чудовищных температур крюк.

«Мы разорвем твою душу», – ледяным, замогильным голосом кто-то обратился к ней – кто-то из давно просмотренного некоего фильма ужасов, – когда она бритвенным лезвием полосовала предплечье левой руки, любуясь проступающими каплями крови.

Ближе к девяти часам вечера Максим прислал ей эсэмэс с вопросом о самочувствии, на что она ответила, прикладывая дюжие усилия, чтобы грамотность текста не выдала ее состояния, что и сама не понимает.

Еще через час, опустошив наконец вторую бутылку, она провалилась в тревожный сон. На следующий день, в четверг, в школу не явилась. Как и в пятницу.

Вечер среды. За окном стемнело, дождевые крапинки барабанили по окнам. Максим, за ноутбуком сидя в социальной сети, начал беспокоиться за Леру, не появлявшуюся на своем аккаунте с прошлой ночи. Он отправил ей эсэмэс и, на его взгляд, получил вполне обоснованный ответ, ведь ее настроение и самочувствие будет зависеть от того, в порядке ли ее бабушка, останется ли она в живых.

Еще через пару часов, когда в правом конце нижней панели система отобразила 22:55, он попытался до нее дозвониться, но после четвертой безуспешной попытки отправил вторую эсэмэс с просьбой перезвонить сразу после прочтения. А в половине второго часа ночи, когда понял, что ответа теперь не стоит ждать как минимум до утра, лег спать.

Ему снилось, как они с Валерией стоят на самом краю крыши многоэтажного здания. Она, мысками ботинок упершись в бортик карниза, нависла над землей, полностью сокрытой туманом, а Максим удерживал ее за руки. Умеренный ветер раскачивал их тела и развевал густые волосы девушки, кончики которых щекотали юноше нос. Максим чувствовал легкость, блаженство, будто его сознание очистилось от всего скверного, ненужного, сохранив только самое приятное, лучшее. Но легкость в одно мгновение сменилась тревогой и безотчетным страхом, блаженство – ужасом, когда он вдруг осознал, что на самом деле держал Леру за руки только для того, чтобы отпустить ее, позволить упасть. Она обернулась, и в уголках ее глаз он увидел подступившие слезы, а во взгляде – невыносимую тоску и непонимание. Всхлипнув, она дрогнувшим голосом промолвила:

– Не отпускай меня.

А сзади послышался стук и шорох подошвы обуви. Кто-то подбегал к ним, и Максим хотел было увидеть его, но не успел оглянуться – его толкнули в спину. И вместе с девушкой они полетели вниз, в пропасть, рассекая туман. И все его существо охватило чувство неотвратимой гибели…

Когда Максим проснулся, на часах было без четверти семь утра. «Что же я вытворяю? – думалось ему. – Я не отпущу тебя. Никогда не отпущу».

И следующий час он лежал без сна, уставившись в потолок.