Фрагменты сожалений

Через половину часа им принесли горячую, разрезанную на восемь равных долей пиццу с куриным филе, моцареллой и кусочками ананаса, два стакана клубничного милкшейка и два стакана с пина колада. Они неспешно ели и потягивали молочные коктейли, оставив алкоголь напоследок. Попутно обсуждали новеньких, переведенных в их школу из закрывшейся (о шатенке с родинкой под губой Максим вспомнил лишь вскользь, но умолчал); поинтересовались друг у друга, не передумали ли поступать в вузы по тем специальностям, к которым готовятся (правда, не так активно, как им обоим хотелось бы) с начала десятого класса; и пришли к общему заключению, что было бы здорово вдвоем обучаться в одном и том же институте и жить в одном общежитии (в идеале – в одной комнате), а еще на период обучения снимать хотя бы однокомнатную квартиру.

Управившись с заказанным, слегка опьянев, они, продолжая мусолить все те же темы разговора, вышли под моросящий дождь и, держась за руки, под раскрытым Максимом зонтом направились к гостинице, где сняли номер с двуспальной кроватью, на которой затем предавались любви несколько часов кряду.

* * *

Первый месяц нового учебного года у Валерии с Максимом прошел гладко: ни единой тройки, ни единого замечания от преподавателей, ни одного пропущенного урока и опоздания. Правда, девушка как отказывалась сближаться с новенькими, так спустя четыре недели от возобновления учебного процесса ни с кем и не подружилась. Однако ее это нисколечко не смущало; напротив, только радовало, поскольку в противном случае ей было бы стыдно за свое окружение из нищих друзей и подруг с откровенно непривлекательной внешностью.

Однажды, на третьей неделе обучения, она на пару с Мариной перед всем классом выставила на посмешище ровесника, который подкинул ей сложенную записку с сальными комплиментами в содержании и предложением встретиться. Уродец – таковым воспринимала его Валерия, да и, чего уж сглаживать углы, таковым он выглядел объективно – с большим носом, оттопыренными ушами и свинячьими глазками, он был донельзя уверенным в себе, ведь в прежней школе пользовался популярностью (пусть и весьма спорной) у нескольких девушек (которые, правда, прими они участие в конкурсе красоты, по праву могли бы занять последние места, если б таковые присуждали) с восьмого и девятого классов, а потому и думать не подумал о том, что может получить отказ. Но именно отказ он и получил, к тому же в очень грубой форме.

Когда на парту, за которой сидели Лера с подругой, откуда-то сзади прилетела записка, Марина среагировала быстрее и первой успела ее поднять. Развернула, не стесняясь шелеста бумаги, прочла. Завертевшись на стуле, осматривая позади сидящих, обратила внимание на парня, развалившегося за предпоследней партой в крайнем от окон ряду. Тот с улыбкой уверенного победителя таращился на нее, не выказывая ни капли стеснения. Девушка, чьи глаза округлились, а уголки губ поползли вверх, повернулась обратно.

– Это тебе, – передала она записку сгоравшей от любопытства подруге и прыснула со смеху. – Вон от того, – сказала затем нарочито громко, ткнув пальцем в сторону мальчишки, который, по ее разумению, однозначно переоценивал свои шансы и возможности.

Валерия посмотрела на него, перечитала записку и снова повернула голову в его сторону.

– Господи! – воскликнула она на весь класс (на что, однако, учитель не обратил внимания и продолжал говорить, не прерывая речи), сморщила носик и, повернувшись обратно, театрально накрыла лицо ладонью.

Марина громко хохотнула – также на весь класс. Эту выходку учитель не оставил без внимания:

– Неужели я сказал что-то смешное? – обратился он к нарушителям тишины с самым нудным в мире вопросом.

– А как переводится с английского фраза «Your bunny wrote»? – спросил сидящий за Лерой и Мариной подросток, не в силах сдержать глупой улыбки.

Многие встретили шутку сдержанными смешками; некоторые откровенно засмеялись.

– «Сейчас я влуплю тебе двойку» – переводится она, – также глупо улыбаясь, ответил преподаватель, что вызвало в классе еще более бурную реакцию.

В итоге мальчишка спас девушек. Инцидент исчерпан, всем весело, все хорошо.

– «Сейчас я изнасилую твою шлюху-мамашу», – буркнул себе под нос парень со свинячьими глазками, передразнивая шутника, ненавидящим взглядом сверля его затылок, и его слова потонули в хохоте.

Через некоторое время, когда все успокоились, Марина прошептала своей подруге:

– Ты должна ему что-нибудь ответить. Жестко как-нибудь, чтобы он отвалил. Поставь его на место. Иначе он так и продолжит к тебе клеиться, как банный лист к тому самому месту. – И, повернувшись к обсуждаемому ими парню, она сказала ему громко и отчетливо первое, что пришло в голову. – У нее уже есть парень! И он красивее тебя раз в десять. Так что обломись.

Учитель замолк. Все как по команде уставились на Марину. Некоторые переводили взгляды с нее на парня, который, к своему несчастью, положил глаз не на ту. А пока его лицо заливалось краской, другие ожидали продолжения, какой-то бурной реакции от него самого, от преподавателя или их обоих.