Читаем Франкенштейн полностью

У каждого из нас свой лабиринт,Ведущий непонятно к какой цели,Так мысли ниточкой вдруг обвязав весь винт,В темень вечную, как в тайну полетели,Хотя и тайна, что мы все в себе нашли,Имела страстное сияние любви,Но вот, сияние вдали уже пропало,Мы чешем дряхлые тела под одеялом…Мгновенья лет, слова из чудной песни,Растущий свет утратил равновесье…И что же, лишь одна могилаЗаберет себе возвышенную силу?…Бог промолчит, а из потомковЛишь голос нежного ребенкаНакроет тьму пропащих лет,Твой неосознанный портрет,Когда из маленьких бумажекПриклеенных на твой конверт,Вдруг показался смысл отважно,Чертя на небе вечный бред…Мы все из бреда существа,Едва осознанного нами,Ибо в тенетах естестваГораздо легче слиться снами…Ну, а вся древняя фигняУже вздымается холмами,Вот, где тебя, как и меня,Повяжут вечными домами…Ату, Катулл, твоя любовьУж никого здесь не согреет,В растенья вылилась вся кровь,Страсть заросла как ахинея…Зарыты книги по листам,Все до единой нежной строчки,Ату, Катулл, по небесамЛетят вновь сказочные ночки…Волшебных храмов фимиам…Все! Ставлю прямо в сердце точку!…

Мысли про искусственное создание человека

Перейти на страницу:

Похожие книги

Полет Жирафа
Полет Жирафа

Феликс Кривин — давно признанный мастер сатирической миниатюры. Настолько признанный, что в современной «Антологии Сатиры и Юмора России XX века» ему отведён 18-й том (Москва, 2005). Почему не первый (или хотя бы третий!) — проблема хронологии. (Не подумайте невзначай, что помешала злосчастная пятая графа в анкете!).Наш человек пробился даже в Москве. Даже при том, что сатириков не любят повсеместно. Даже таких гуманных, как наш. Даже на расстоянии. А живёт он от Москвы далековато — в Израиле, но издавать свои книги предпочитает на исторической родине — в Ужгороде, где у него репутация сатирика № 1.На берегу Ужа (речка) он произрастал как юморист, оттачивая своё мастерство, позаимствованное у древнего Эзопа-баснописца. Отсюда по редакциям журналов и газет бывшего Советского Союза пулял свои сатиры — короткие и ещё короче, в стихах и прозе, юморные и саркастические, слегка грустные и смешные до слёз — но всегда мудрые и поучительные. Здесь к нему пришла заслуженная слава и всесоюзная популярность. И не только! Его читали на польском, словацком, хорватском, венгерском, немецком, английском, болгарском, финском, эстонском, латышском, армянском, испанском, чешском языках. А ещё на иврите, хинди, пенджаби, на тамильском и даже на экзотическом эсперанто! И это тот случай, когда славы было так много, что она, словно дрожжевое тесто, покинула пределы кабинета автора по улице Льва Толстого и заполонила собою весь Ужгород, наградив его репутацией одного из форпостов юмора.

Феликс Давидович Кривин

Поэзия / Проза / Юмор / Юмористическая проза / Современная проза