Франкенштейн. Запретные знания эпохи готического романа

Вторым кандидатом был Гемфри Дэви, блестящий и харизматичный ученый-романтик, чьи полные энтузиазма эксперименты с электричеством захватили воображение Мэри и ее поколения (см. страницу 49). По словам Мартина Уиллиса, редактора «Литературно-научного журнала», «связь Дэви с движением виталистов (тех, кто верит, что источник жизненной силы заключается в электричестве) и его работа о наблюдаемой гармонии между силами природы принесли ему признание в романтических кругах». Уиллис подчеркивает, однако, что Дэви в романе выступает прежде всего в роли профессора Вальдмана, самого положительного героя-ученого в книге. И действительно, Шелли почти в полном объеме включает отрывки из лекций Дэви в одну из речей Вальдмана.

Предшественником Лоренса и Дэви – во влиянии, по крайней мере, на Перси – был врач, астроном и геолог Джеймс Линд (1736–1812). В несчастливые годы учебы Перси в Итонском колледже Линд жил неподалеку и смог стать другом и наставником будущего поэта. Позднее Мэри напишет, что Перси «часто говорил… “Я обязан этому человеку намного – о, намного больше, чем своему отцу”». Линд путешествовал по свету в качестве судового хирурга и сопровождал сэра Джозефа Бэнкса, члена Королевского общества, в его научной экспедиции на север в 1772 году. Кроме того, он с энтузиазмом занимался научной работой, связанной с электричеством, а его сын Александр припоминает поразительную картину исследований отца: «Там стояли телескопы, гальванические аккумуляторы, камеры Дагера, электрические генераторы и всевозможные аппараты, которые, как считается, должны быть у философа».