О медленном золоте нашего дняпоет на чугунном углу западняи наголо колосом зреет,который качается в утренней мгле,где голые тени стоят на иглеи наглое олово реет.Когда мы выходим за бледный порог,лежит на земле поколений творогуже растолченный и сжатыйи плачет вагоновожатый,в сухой порошок заезжая трамвай,и падает снег-растопыра на май,и пахнет последнею жатвой.О родине спелой отпеты не всешуршащие песни – косцу и косееще величальной не ныли.Когда мы вступаем в рассветную мглу,грохочет трамвай, как гранат, на углу,и в заднем вагоне не мы ли?С холодной копейкой стоять под копьемнаклонным, обернутым ветра тряпьем,среди заснежённого маябыла нам дорога прямая —но, видимо, вырвал страницу писециз книги небесной, и вздрогнул косец,рывками косу поднимая.II. Война деревьев и птиц (2004–2006)
Шестистишие
Из-под купола ночи, заросшейчерно-полою мшарой огня,вышли мы в это поле за рощей,где холмы голубеют, звеня,—чтобы не было дня беззарочней,и нежнее, и длительней дня.«Дали в госстрахе гривенник сдачи...»
Дали в госстрахе гривенник сдачи,с ним и живи до конца…Плачут волы на майдане, чумаче,искры летят от лица.Бачилы очи, шо купувалы —блесен последний наплывпод полосными, под куполамидвоякодышащих ив.Ласточке
черточкой-тенью с волнами ты сплавленадугами воздух крояластонька милая ластонька славнаяластонька радость моячье чем твое обниканье блаженнеена поворотах лекалчье заполошней круженье кружениемежду светящихся скалчья чем твоя и короче и медленнейтень говорящая непросто что эти зигзаги и петли небольше чем штрих на волнеВойна деревьев и птиц
кто откаркался семь разне врага архистратиг ли?вязкий дуб и зыбкий вязкругло вздрогнули и стихлипробуждаются бойцычешут клювами о буркивороненые щипцыизвлекают из кобуркиблеклый бук и тусклый тисс деревянными рукамивам от этих ли спастисьс воронеными курками?потемнел под солнцем кленпальцы свисшие ослабяграб качнулся ослепленпересвеченный ослябячья вина – ничья вина(чтоб оно ни означало)что проиграна войнакаждый божий день сначала«Что ночью щелкает, когда не дождик черный...»