Франко-прусская война. Отто Бисмарк против Наполеона III. 1870—1871

Между тем в Версале Мольтке изучал сложившуюся обстановку. Армии республиканской Франции были разгромлены столь же решительно, как и армии империи. Дюкро, д’Орель де Паладин, Шанзи, Бурбаки – все генералы, пытавшиеся дать отпор немецким войскам на поле боя, проигрывали сражения. Однако и признаков мира не было. Ни одна из французских армий не была уничтожена. Дюкро отступил за крепостные стены Парижа, который немцы пока что не могли попытаться взять штурмом, армии провинций удалились на почтительное расстояние, а в оккупированных немцами районах приходилось быть настороже из-за набегов на линии коммуникаций «вольных стрелков». Слава Седана постепенно улетучивалась, а с ней – надежда на скорое заключение мира, такого же благоприятного, как после битвы при Садове. Дилемма представлялась неразрешимой: крайне необходима была скорая победа, именно она смогла бы удержать от вмешательства нейтральные державы Европы, однако упомянутой скорой победы можно было добиться лишь ценой вливания огромных людских ресурсов, что могло не только поставить под удар лояльность союзников Пруссии, но и вызвать уже давно назревавший в прусской армии кризис. Бисмарк считал, что в немецкой прессе необходимо постоянно поддерживать атмосферу военного психоза и требовать немедленного артиллерийского обстрела Парижа, именно это, как полагал он, и подтолкнет французов к сдаче столицы и покончить с войной. Мольтке, как известно, не верил в чудодейственность артобстрела столицы Франции, но принимал тезис о том, что операции в провинциях послужат прелюдией к штурму Парижа и что капитуляция Парижа будет означать конец войны. Следовательно, основные усилия немецких войск должны быть сосредоточены именно на Париже, а операции в провинциях нужно свести к необходимому для обороны и удержания кольца блокады минимуму.

Средства для осуществления этой стратегии Мольтке были изложены в общих чертах в посланиях командующим 1-й и 2-й армиями 15 и 17 декабря. Врага, как пояснял Мольтке, преследовать лишь в случаях крайней необходимости, чтобы разбить их главные силы и тем самым на длительный срок исключить возможность их повторного сосредоточения. Немецкие армии не могли следовать за противником к его базам в Лилле, Гавре или Бурже, а отдаленные провинции, такие как Нормандия или Вандея, не могли быть постоянно заняты немцами. Немецкие армии должны при необходимости оставлять ненадежные позиции и сосредоточивать силы в нескольких надежно укрепленных пунктах, откуда удобно организовывать эффективный отпор «вольным стрелкам». Следовательно, 1-я армия должна расположить свою базу в Бове, с сильными формированиями в Сен-Кантене, Амьене и Руане. Великий герцог Мекленбургский, силы которого базировались в Шартре и Дрё, должен снова взять под контроль западное направление, а 2-я армия в Орлеане должна оставить левый берег Луары и занять только Жьен и Блуа. 7-й корпус Цастрова в городе Шатий – он-сюр-Сен и силы Вердера в долине Соны завершали работы по устройству оборонительного рубежа. Так что все расположенные дальше французские войска армии могли до поры до времени спокойно зализывать раны.

Кампания на севере Франции

Гамбетта и Фрейсине не замедлили воспользоваться в своих интересах наступившим затишьем. Их ресурсы, правда все еще пребывавшие исключительно на бумаге, были огромны: без малого миллион человек, находившихся в армии или же пригодных к службе, да еще к этому следовало прибавить и тех, кто в достаточном количестве ковал вооружение на отечественных военных предприятиях, в то время как поток импортированного из Америки и Великобритании оружия беспрепятственно устремлялся в страну через морские порты. Принимая все это во внимание, не было нужды впадать в отчаяние при мысли о возобновлении наступления. Гамбетта не отчаивался. Бурбаки в Бурже уже повторно сумел набрать целых три корпуса, способные к еще одному наступлению. Шанзи потребовалось менее недели в Ле-Мане, чтобы выставить несколько колонн и как следует припугнуть немцев на реке Луар и убедить Гамбетту возобновить наступление. И, наконец, генерал Федерб взял на себя командование Северной армией.