Франко-прусская война. Отто Бисмарк против Наполеона III. 1870—1871

Как и Бурбаки в Бурже, Федербу необходимо было время для приведения войск в норму, но, в отличие от Бурбаки, он понимал, что время в тогдашних обстоятельствах было недоступной роскошью. 7 декабря Гамбетта напрямую приказал Федербу «направить свой армейский корпус на возможное соединение с армией генерала Дюкро, которая намерена прорываться через Сен-Дени и следовать на северо-восток», Мантейфель к тому времени уже был в Руане, и возможности для проведения этой операции представлялись благоприятными. Данный маневр смог хотя бы остановить немцев на пути к Гавру, последнему связующему звену между севером и югом Франции, и Федерб сразу ответил, что три дня спустя в его распоряжении будут на Сомме три дивизии в готовности к наступлению. Он был человеком слова или даже еще надежнее, поскольку направил колонну, которая 9 декабря, в темноте, в метель, атаковала город Ам и, с успехом воспользовавшись фактором внезапности, разгромила немецкий гарнизон и вернула крепость в руки правительства национальной обороны.

За этой блестяще проведенной дерзкой операцией, перерезавшей железнодорожное сообщение между Реймсом и Амьеном, на следующий день последовало появление Федерба с целой армией, что здорово перепугало немцев. Из Ама Федерб вполне мог нанести удар по Амьену, по Парижу или даже по важному центру войскового подвоза Реймсу. Мантейфель в Руане не раз приказывал графу фон дер Гёбену, которого поставили ответственным в Амьене, немедленно отбить у французов Ам, но Гёбен решил, что у него ничего не выйдет. Хуже того, он решил, что появление Федерба на Сомме ставит под удар Амьен, и 16 декабря вышел из города, оставив там лишь гарнизон в цитадели. Разъяренный Мантейфель обратился к генералу фон Куммеру, выше которого в Бретёе никого не было, чтобы тот возвратил Амьен и воздействовал бы на Гёбена до прибытия генерала фон Гёбена с 8-м корпусом из Дьепа и исправления положения. Между тем Мольтке был не на шутку встревожен этой новой угрозой и некомпетентностью, с которой на нее отреагировали, и взял обстановку под личный контроль. 13 декабря он приказал Мантейфелю сосредоточить все имевшиеся у него силы в районе Бове, откуда он имел возможность ответить на наступление на Париж с любого направления. Это было мудрое решение. Сосредоточение армии обеспечило Мантейфелю время, чтобы разобраться в том, что Федерб нацеливался не на Париж, а на Амьен, и как только это стало ему ясно, он сумел оперативно выставить необходимые по численности войска на опасный участок.

Федерб из Ама сразу направился на восток к долине Уазы, где было легче атаковать линии коммуникаций немцев. Но на своем пути он натолкнулся на крепость Ла-Фер, которую стремительным натиском взять было невозможно и которую он не захотел подвергать обстрелу. И Федерб решил вернуться и прошел вниз по течению Соммы к Амьену. Эти марши уже мало напоминали шествия подавленных и деморализованных солдат Луарской армии. Погода стояла хоть и холодная, но благоприятная – под ногами меловые холмы, и войска всегда имели возможность ночевки в местах временного расквартирования. «Чувствовать свою принадлежность к сильной, надлежащим образом управляемой и организованной армии всегда приятно, – писал один из бойцов мобильной гвардии под командованием Федерба, – и мы убеждены, что генерал Федерб одержит убедительную победу в первом же сражении». Разумеется, Федерб не желал идти на риск гибельного поражения. Возврат города Амьен в значительной мере связал руки немецкому командующему цитадели, предусмотрительно собравшему в крепости известных граждан Амьена и служащих высокого ранга, дабы воспрепятствовать артиллерийскому обстрелу французов, и, таким образом, представлял угрозу надвигавшимся силам Федерба, и подход Мантейфеля со всеми имевшимися войсками 1-й армии свел на нет повторную попытку занять город, если, конечно, Федерб не замышлял самоубийственного шага. У Федерба было мало надежд нанести поражение Мантейфелю, но он, как и Шанзи, понимал, что даже оборонительный бой, в случае ведения его в благоприятных условиях, сослужит его армии куда лучшую службу, чем бесславное отступление. Он решил сражаться и выстоять.