Франкогаллия

Однако, поскольку описывать каждый отдельный пример — задача не столько трудоемкая, сколь бесконечная, то вместо этого следует изложить несколько наиболее показательных случаев, избранных нами из великого множества подходящих к делу. Так, наш первый пример относится к 1328 году, когда (как мы говорили выше) после смерти короля Карла Красивого¹², скончавшегося без сыновей и оставившего после себя дочь, родившуюся уже после его смерти¹³, английский король Эдуард¹⁴, родившийся от Изабеллы¹⁵, сестры Карла Красивого, настоятельно потребовал, чтобы трон Галлии перешел к нему по праву наследования. А в руки общественного совета не мог быть передан более важный или более значительный спорный вопрос. И сам тот факт, что обсуждение подобного вопроса было передано общественному совету, можно считать явным доказательством того, что власть совета оставалась более высокой, чем власть короля, так как оба короля подчинились в этом вопросе его суду и решению. И это подтверждается не только нашими историками, но и Полидор Вергилий также свидетельствует в девятнадцатой книге своей «Истории Англии»¹⁶. Даже юрист Папон оставил свое суждение по этому вопросу в первой главе книги четвертой книге постановлений и клянется, что полагается на достойных доверия авторов¹⁷. Ту же самую точку зрения изложил Томас Уолсингем в своей «Истории Англии»¹⁸. Об этом говорит и Гаген: «так как Эдуард и Филипп спорили о наследии, то собрался совет франков, которое обычно называют собранием трех сословий, где имели место длинные и сложные споры относительно законности прав претендентов, но все же в конце концов те, кто имел власть, изучили доводы [сторон] и королевство было присуждено Филиппу. И король Эдуард не отвергнул этого решения, так как через несколько лет он принес клятву верности Филиппу за герцогство Аквитанское»¹⁹. И даже архиепископ Марселя Клод де Сейсель также утверждал в своей книжечке, которую написал о «Французской монархии», что на этом совете присутствовали и оба короля лично. Когда при обсуждении спор достиг высшего накала, то на совет знати было призвано собрание народа и сословий. Большинство собравшихся посчитало и решило, что претензии представителей по мужской линии следует предпочесть и охрану беременной королевы следует препоручить Валуа. А заодно было постановлено, что если она родит дочь, то и королевство присуждается Валуа²⁰; обо всем этом рассказывается у Фруассара (в двадцать второй главе первого тома), или в первой главе второго раздела постановлений Папона, при описании царствования Филиппа Валуа у Гагена²¹ и крайне подробно во второй главе четвертой книги сочинения Сейселя, на которую я уже ссылался.

Другим примером снабдил [нас] 1356 год, в то время король Иоанн²²проиграл сражение англичанам при Пуатье и был ими взят в плен и отправлен в Англию. Когда новость о таком страшном несчастье была получена, то оставалась только одна надежда — на власть совета. Итак, немедленно было созвано собрание в Париже, и, не взирая на то, что у короля имелось три сына — Карл, Людовик и Иоанн²³, причем старший из них уже был в возрасте, когда уже мог править [королевством], были избраны иные испытанные лица (по двенадцать человек от каждой провинции), которым и было доверено управление государством; на этом собрании было постановлено, что в Англию для подписания договора с англичанами будет направлено посольство. Сообщение (об этом встречается] в сто семидесятой главе первого тома у Фруассара, в четвертой книге (лист 118) [сочинения] Жана Буше и Никола Жиля в [разделе] хроники, посвященном королю Иоанну²⁴.

Третий пример предоставляет 1375 год, когда было обнародовано завещание короля Карла V, прозванного Мудрым. Согласно этому завещанию опекуном сыновей²⁵ короля назначался брат его жены²⁶ герцог Бурбонский²⁷, а брат короля Людовик, герцог Анжуйский, должен был стать правителем королевства до тех пор, пока сын [умершего] короля Карл находится под его защитой. Тем не менее, был проведен совет в Париже, и завещание было признано не имеющим силы, кроме того, там постановили, что правление королевством будет поручено дяде мальчика по отцу Людовику. По этому постановлению утверждался следующий порядок: Людовик будет осуществлять управление в соответствии с суждениями некоторых лиц, утвержденных на этом совете, а охрана и образование мальчика были доверены [герцогу] Бурбонскому. Одновременно был издан и закон, согласно которому наследник трона должен принять клятвы в верности тех, кто принял ответственность, а коронован по достижении им тринадцати лет. Об этом нам рассказывают Фруассар в шестидесятой главе книги второй, Буше в четвертой книге (лист 124) и «Анналы Англии и Британии»²⁷.