Франсиско де Миранда и борьба за независимость испанской Америки.

В письме к английскому правительству от 19 октября 1797 г. Каро указывал, что его планы полностью одобряет генерал Миранда. «Достоинства и способности этого американца,— писал кубинец,— общеизвестны. Одно имя его стоит целой армии. В настоящее время он согласен приехать в Лондон для уточнения деталей нашего плана и способов его осуществления. Из Лондона генерал Миранда готов направиться в Америку, где он лучше, чем кто-либо другой, может руководить нашим предприятием» ⁷.

Англичане дали понять Каро, что охотно повидали бы Миранду, хотя, как обычно, тянули с конкретным ответом на предложения креолов.

Таким образом, путь в Лондон Миранде был открыт. Но на этот раз он будет вести с Питтом переговоры не как частное лицо, а как полномочный представитель креолов.

22 декабря 1797 г., за неделю до отъезда Миранды в Лондон, каракасец встретился в Париже с представителями «Хунты депутатов городов и провинций Южной Америки», которая была создана в Мадриде в октябре того же года, и подписал с ними так называемый Парижский акт, уполномочивающий его и перуанца Пабло де Олави-де вести переговоры с Англией и Соединенными Штатами по вопросу об оказании помощи патриотам в их борьбе за независимость. Миранде и Олавиде поручалось заключить с Англией и Соединенными Штатами оборонительный союз и просить у Англии предоставить в распоряжение патриотов 27 линейных кораблей и 10 тыс. солдат (8 тыс. пехоты и 2 тыс. кавалерии), а у Соединенных Штатов —7 тыс. солдат. Взамен «Хунта» обещала заключить с Англией и Соединенными Штатами благоприятный для них торговый договор, предоставить особые льготы для деятельности Английского банка в Мексике и Перу, прорыть межокеанские каналы через Панаму и Никарагуа и полностью возместить все расходы по оказанию помощи. «Хунта» назначила Миранду своим полномочным представителем в Европе и заодно командующим всеми операциями в Испанской Америке. Миранда, кроме того, уполномочивался договориться с иностранными державами и банками о получении займов, назначать своих агентов и покупать оружие в Лондоне. В Акте говорилось также, что Миранда может пользоваться услугами кубинца Каро, «который находится в настоящее время по его поручению с конфиденциальной миссией в Лондоне». Таким образом, Каро превращался из личного агента Миранды в лицо, действующее с согласия «Хунты депутатов городов и провинций Южной Америки».

Акт подписали Миранда и представители «Хунты» Хосе дель Посо-и-Сукре и Мануэль Хосе де Салас. Последние, как отмечалось в Акте, возвращались после его подписания в Мадрид для доклада «Хунте», а затем следовали в испанские колонии для подготовки всеобщего восстания.

Французские агенты в Лондоне, разузнавшие вскоре о существовании Акта, сообщали в Париж, что он является фальшивкой, сочиненной самим Мирандой для придания себе соответствующего веса в переговорах с англичанами. Некоторые историки высказывают такое же мнение, исходя из того, что не имеется пока что каких-либо других подтверждений существования «Хунты городов и провинций Южной Америки», якобы созданной в Мадриде в октябре 1797 г. Весьма скудны сведения о перуанце Пабло де Олавиде. О нем известно только то, что он проживал в то время поблизости от Орлеана и что в момент подписания Акта ему перевалило за восемьдесят лет. Таким образом, какого-либо активного участия в переговорах он не мог принимать, и фамилия его упоминалась в Акте только для придания большей значимости этому документу.

Еще меньше мы знаем о делегатах «Хунты», подписавших Акт вместе с Мирандой. Одно время историки считали, что Посо-и-Сукре, а также Салас являются бывшими иезуитами, бежавшими первый из Перу, а второй из Чили, привлеченными Мирандой к патриотической деятельное™. Другие утверждают, что Посо-и-Сукре был венесуэльцем, служившим в испанской армии в чине полковника, а Салас был чилийцем. Оба они исчезают после подписания Парижского акта. Следов их последующей деятельности пока что историками не обнаружено.

Была ли «Хунта» выдумкой хитрого конспиратора или действительно существовала и Парижский акт был заключен по ее указанию? Мы склонны думать последнее, исходя хотя бы из того обстоятельства, что англичане, которым в первую очередь предназначались эти данные и документы, не высказывали своих сомнений относительно их подлинности, хотя их агентура в Испании и Франции могла уличить Миранду в очковтирательстве, если бы последнее имело место. Другое дело, насколько мадридская «Хунта» была представительной. По всей вероятности, она состояла из креолов-патриотов, находившихся в то время в Испании. Подобные хунты или ложи возникали в Мадриде, Париже и Лондоне и впоследствии. Из них вышли многие видные участники войны за независимость испанских колоний.

Как бы там ни было, Миранда возвращался в Лондон не с пустыми руками, а с Парижским актом в кармане; он являлся к Питту не в качестве беглеца, ищущего надежного пристанища, а в роли полномочного представителя «Хунты городов и провинций Южной Америки», а это все-таки кое-что да значило.