Франция в начале XVII века (1610–1620 гг.)

Но в 1615–1616 гг. для Конде, как для предводителя дворянского мятежа, требовалось более сильное средство идеологического воздействия на массы. Тяжело разорявшая народ междоусобица никак не вязалась в глазах народных масс с «заботой» о них. Лживость этой мотивировки била в глаза. Лозунг борьбы о министрами, выдвинутый Конде в 1614 г., не мог снискать ему в той обстановке симпатии народа. А он усиленно искал широкой популярности, так как понимал, что сколько бы то ни было серьезного успеха он мог добиться лишь путем использования в своих целях недовольства народа. Свою борьбу за власть принцы прикрыли демагогическим лозунгом борьбы с узурпатором-иностранцем д'Анкром. Эта борьба велась ими якобы во имя защиты интересов короля и народа. Выступая «в защиту короля» против д'Анкра, принцы рассчитывали использовать иллюзии народных масс относительно «хорошего короля». Они пытались направить ненависть народа к правящим верхам (олицетворявшимся для него в те годы в персоне итальянца) в выгодное для себя русло, и это им в некоторой степени удалось. Поскольку в своей агитации Конде выставлял себя врагом «узурпатора» (чего на деле не было, ибо принц собирался с ним сотрудничать), постольку его агитация имела известный успех. Она вызывала, преимущественно в городских низах, глухое брожение при приближении войск Конде и усиливала демонстрации ненависти к д'Анкру со стороны парижан и пикардийцев. Обещая народу реформы, проваленные якобы д'Анкром, принцы добились того, что в 1615–1616 гг. к их лозунгам стали прислушиваться те, кто имел причины для недовольства, т. е. в первую очередь народные массы. Смута начинала углубляться. Разоряемый грабежами народ стал переходить к самозащите. Классовая борьба в городах (Ларошель) обострилась и была на руку аристократии.

Успех Конде в 1615–1616 гг. определился в конечном счете не только и не столько усиленным приливом в его армию родовитого дворянства, сколько возросшим недовольством народа в связи с провалом реформ после Генеральных штатов. Именно в этом плане общее положение во время второй войны значительно отличалось от положения в 1614 г.

В этом заключалась важнейшая перемена по сравнению с 1614 г. В своих манифестах правительство вскрывало истинную суть лживой агитации принцев, но оно было право лишь по форме. Однако дело было не в форме, а в существе протеста народных масс. Этот протест находил себе выражение, разумеется, не в виде союза аристократии с народом (этого союза не было и быть не могло), но в виде брожения, для правительства очень опасного, ибо оно грозило перерасти в волнения более крупного масштаба.

Луденский мир означал поражение старых министров, врагов феодальной аристократии. Победив их, Конде расчистил себе дорогу к власти. Это была лишь временная победа, и на месте своих поверженных врагов Конде почти сразу же увидел врагов новых. Феодальная аристократия была бессильна повернуть вспять колесо истории. Но все же в мае 1616 г. она одержала временную победу, используя изменившуюся обстановку в стране.

Луденский мир, т. е. прекращение междоусобицы, принес буржуазии и народу бесспорное благо. Вакханалия феодальной анархии в западных провинциях была столь тяжела, что он был встречен с неподдельной радостью. Кончилась война, сопровождавшаяся, по словам современника, «таким разорением и разбоем, такими лишениями и злодеяниями… что лучше будет для чести французов, если память о ней исчезнет навеки».[792]

Однако мир принес с собой новые налоги, которые легли на плечи народа, уже истомленного грабежами на территории половины страны. К старым тяготам, которых было более чем достаточно, добавлялись новые. Условия мирного договора не включали никаких реформ. Они откладывались на неопределенное время и связывались с именем победителя, т. е. Конде. Луденский мир не разрешил ни одного из наболевших вопросов. Больше того: он не принес и не мог принести стране внутреннего мира. Власть получил Конде, т. е. глава феодальной аристократии. Королева собиралась избавиться от него, если бы он сумел стать настоящим хозяином в правительстве. Но за принцем стояла партия его приверженцев, и арест Конде развязал бы новую войну, как это и произошло. Другого выхода быть не могло, так как именно в результате Луденского мира гранды настолько усилились, что сдаваться без нового боя у них не было никаких причин.

Глава VI. Правление маршала д'Анкра (1616–1617)