Франция в начале XVII века (1610–1620 гг.)

В августе 1616 г. вопрос ставился так: власть могла находиться в руках грандов (с подчинением им Конде) или в руках д'Анкра. Роль старых министров, Вильруа и Жанена, была кончена именно потому, что феодальная аристократия была врагом их политики, защищавшей абсолютистский строй. Но собирался ли д'Анкр защищать основы французского абсолютизма? Какие цели он себе ставил?

Его личные качества, бесспорно непривлекательные, должны отступить на задний план. Невежественный и жадный авантюрист, использовавший государственную казну для своего обогащения, зарвавшийся выскочка, веривший в свою звезду с чисто итальянским суеверием, д'Анкр меньше всего думал и заботился о национальных интересах Франции и весьма мало считался с нравами и обычаями страны, куда его занесла фортуна. Политика старых министров, стремившихся путем уступок принцам выиграть время и сгладить острые углы при помощи: лавирования и осторожной дипломатии — эта политика была для. д'Анкра невозможна и неприемлема. Он не мог и не желал ждать. Удача его политической карьеры могла осуществиться лишь рискованными и быстрыми действиями. Он не имел никакой социальной поддержки. «Верность» его дворянской клиентелы была оплачена золотом и в критический момент лопнула, как мыльный пузырь. Министры д'Анкра были его креатурами и разделяли со своим патроном ненависть народа. Гранды не могли сомкнуться с ним, ибо их успех в 1616 г. был в значительной степени обусловлен использованием всеобщей ненависти к итальянцу. Они не желали терять своей популярности сотрудничеством с д'Анкром, который был им совершенно ненужен. Таким образом, у грандов не было иного выхода, кроме продолжения борьбы за власть, а у д'Анкра не было иного выхода, кроме войны с грандами, и не была других средств для ведения этой войны, как союз с финансистами и использование новых, всецело от него зависящих, лиц в качестве министров.

Сама по себе война с феодальной аристократией отнюдь не означала отказа от абсолютистской политики. Но война в тех условиях и при той. международной обстановке затягивала и разжигала междоусобицу и потому объективно влекла за собой длительную разруху в стране, обнищание народа и ослабление центральной власти. Устойчивости абсолютизма надо было добиваться иными, более осторожными средствами.

Как же Ришелье оценил тогда политику д'Анкра и свою деятельность в 1616–1617 гг.? Об этом можно судить по его черновым заметкам, составленным в марте 1618 г. для самооправдания в предвидении судебного процесса над Барбеном.[1047] В этих записях, сделанных только для себя, он не видит в своей политике никаких ошибок и считает ее продолжением политики старых министров. Однако своим настойчивым желанием уйти в отставку еще до катастрофы он осудил политику д'Анкра и фактически опроверг свои же доводы. Что же касается дальнейшей деятельности Ришелье, как до прихода к власти в 1624 г., так и в особенности потом, то одной из его характерных черт, обеспечивших ему успех, было ясное понимание стоявших перед ним задач в сочетании с не менее ясным учетом реальных возможностей для осуществления этих задач. Это драгоценное для политика качество он приобрел в результате большого жизненного опыта, и катастрофа 24 апреля 1617 г. должна была сыграть при этом немаловажную роль.

Глава VII. Правление Люина (1617–1620)

 ризвав в Королевский совет старых авторитетных министров своего отца, Людовик XIII еще больше укрепил свою популярность.[1048] Старые советники имели репутацию осторожных политиков, стремившихся избежать острых столкновений и смут, а их отставка во время правления д'Анкра привлекла к ним всеобщую симпатию. Присутствие Вильруа, Жанена, Силлери и Дювера в Королевском совете было расценено как возвращение к политике Генриха IV, знаменовавшей внутренний мир, в котором больше всего нуждалась измученная междоусобицей и истерзанная грабежами солдатчины страна.[1049]

Для упрочения мира требовалось разрешить несколько неотложных задач — принудить грандов к повиновению, покончить с гугенотской конференцией в Ларошели, освободить страну от всех войск, восстановить международный престиж Франции и противодействовать агрессии Испании в северной Италии.

Настоящим правителем Франции стал не король и не старые министры, а Люин. Получив в дар все личное имущество д'Анкра и часть его должностей, породнившись с аристократическими семьями, он оказался самым богатым и могущественным человеком во Франции, подчинив Людовика XIII своему влиянию. Но в своей политике, внешней и внутренней, он широко использовал (особенно на первых порах) опыт, связи и знания старых министров.[1050]