Французов ручей

--Очевидно, недостаточно убедительно. Если бы он до конца осознал, какая беда нависла над нашим краем и какой опасности подвергается его супруга, он ни на минуту не задержался бы в Лондоне. Будь я на его месте...

--Вы не на его месте, сударь.

--Будь я на его месте, я не отпустил бы вас сюда одну. Без присмотра мужа женщина легко может потерять голову.

--Хорошо, если только голову...

--Повторяю, женщина легко может потерять голову, когда ей угрожает опасность. Сейчас вы, конечно, храбритесь, но стоит вам остаться один на один с пиратом, и вы обязательно разрыдаетесь или упадете в обморок -- знаю я эти женские штучки.

--Да-да, вы правы, я обязательно разрыдаюсь.

--Я не стал распространяться при жене -- ей вредно волноваться, -- но до нас с Юстиком дошли кое-какие печальные слухи.

--В самом деле?

--Некоторые местные женщины... э-э-э... как бы это выразиться... одним словом, попали в беду.

--Что же с ними случилось?

--Народ тут у нас скрытный, лишнего слова не вытянешь. Тем не менее нам стало известно, что эти женщины -- все они живут в окрестных деревнях -пострадали от рук пиратов.

--По-моему, не стоит придавать этому большого значения.

--Почему же?

--А вдруг выяснится, что они не только не пострадали, а, наоборот, получили немалое удовольствие? Трогай, Уильям.

Она кивнула ему на прощанье и с улыбкой помахала из окошка затянутой в перчатку рукой.

Карета прокатила по длинной аллее, миновала ухоженную лужайку с павлинами, парк с оленями и выехала на большую дорогу. Дона сняла шляпу и принялась обмахиваться ею, поглядывая на прямую спину Уильяма и посмеиваясь про себя.

--Ах, Уильям, я вела себя ужасно.

--Я так и предполагал, миледи.

--В гостиной было невыносимо душно, а леди Годолфин к тому же приказала закрыть все окна.

--Представляю, как вы мучились, миледи.

--А гости! Один скучней другого.

--Охотно верю, миледи.

--Еще чуть-чуть, и я наговорила бы им грубостей.

--Хорошо, что вы все-таки удержались, миледи.

--Я познакомилась с неким Юстиком и неким Пенроузом.

--Вот как, миледи?

--Оба порядочные зануды.

--Да, миледи.

--Впрочем, это неважно. Главное другое -- они, кажется, о чем-то пронюхали. Среди гостей только и разговоров было что о пиратах.

--Да, миледи, я слышал, что сказал его светлость, усаживая вас в карету.

--У них есть какой-то план. Они хотят объединиться и угрожают всех перевешать на деревьях. А самое главное, они догадались о реке.

--Рано или поздно это должно было случиться, миледи.

--Как ты думаешь, твой хозяин знает об опасности?

--Наверное, знает, миледи.

--И все-таки не покидает ручей?

--Да, миледи.

--Он задержался почти на месяц. С ним и раньше такое случалось?

--Нет, миледи.

--На сколько же он останавливался здесь обычно?

--Дней на пять-шесть, миледи.

--Как быстро бежит время! Может быть, он просто забыл, что пора уплывать?

--Может быть, миледи.

--Знаешь, Уильям, я уже неплохо разбираюсь в птицах.

--Я заметил, миледи.

--Я научилась различать их по голосам и даже по полету.

--Это большое достижение, миледи.

--А если бы ты видел, как я управляюсь с удочкой!

--Я видел, миледи.

--Твой хозяин -- прекрасный учитель, Уильям.

--Вы правы, миледи.

--Как странно, до приезда в Нэврон я совершенно не интересовалась птицами и никогда не держала удочку в руках.

--Действительно странно, миледи.

--Впрочем, нет... интерес, пожалуй, был, вот только разжечь его было некому, понимаешь?

--Еще бы не понять, миледи.

--Согласись, женщине нелегко одной, без посторонней помощи, одолеть такую сложную науку -- я имею в виду ловлю рыбы. И уж тем более научиться распознавать птиц.

--Согласен, миледи.

--Здесь нужен хороший учитель.

--Да, миледи, без учителя никак не обойтись.

--И не просто хороший, но и терпеливый к тому же.

--Терпение -- это главное, миледи.

--А кроме того, учитель должен любить... свое дело.

--Что верно, то верно, миледи.

--И тогда, возможно, во время обучения он и сам откроет для себя чтото новое. Талант его станет богаче, разнообразней, заблещет новыми гранями. И оба они -- и учитель, и ученик -- смогут чему-то научить друг друга.

--Истинная правда, миледи, лучше не скажешь.

Ах, что за умница этот Уильям! Все понимает с полуслова. Ни упреков, ни осуждения -- ну просто добрый, снисходительный исповедник!

--Что ты сказал в Нэвроне, Уильям?

--Сказал, что вы задержитесь у его светлости на ужин и приедете позже.

--А как же лошади?

--Не беспокойтесь, миледи, лошадей я оставлю в Гвике, у приятеля.

--Приятелю ты тоже сочинишь какую-нибудь историю?

--Разумеется, миледи.

--А где я смогу переодеться?

--За деревом, миледи, если не возражаете.

--Какая предусмотрительность! Может быть, ты уже и дерево выбрал?

--Да, миледи. Я даже имел смелость сделать на нем пометку.

Дорога круто свернула влево, к реке. За деревьями блеснула вода. Уильям остановил лошадей. Выждав немного, он поднес руку ко рту и крикнул, подражая чайке. Из прибрежных кустов тотчас же послышался ответный крик. Слуга повернулся к хозяйке:

--Вас ждут, миледи.

Дона вытащила из-за сиденья старое платье и перекинула его через руку.

--Ну, показывай, какое дерево ты выбрал?

--Вон тот дуб, миледи, самый широкий и раскидистый.