Французская няня

«Раньше она жила на острове, — объяснила Адель. — На том самом, где девочки могут ходить босиком, ну как графиня Мерседес. У Берты тоже было много рабов, а потом она их освободила».

«Она же тебе сказала, что она сама рабыня».

«Это здесь. А там она была госпожа».

Наверное, Адель помнит, как мадам Селин читала ей вслух «Мои первые двенадцать лет жизни» графини де Мерлен. А что касается ревности и раздражения по отношению к гувернантке, то Адель наделяет ими свою воображаемую подружку, чтобы не признаваться себе, что сама испытывает эти чувства.

Снег уже неделю как перестал валить, но по дороге в Хэй все еще не пройти. Если бы я могла поехать на лошади или в экипаже, можно было бы добраться туда кружным путем, как добираются почтальон и мясник. Но это на пятнадцать миль длиннее, дорога огибает холм — пешком ее не одолеть. И даже будь у меня такие крепкие ноги, разве я могу уйти из поместья на весь день?

Вот так и я начала заглядываться в окно в ожидании оттепели и считать дни, которые отделяют нас от окончания зимы. Я все пытаюсь представить: что сейчас в Париже? Как себя чувствует мадам Селин? Я понимаю, что не следует обольщаться, что мгновенного и быстрого исцеления не случилось, иначе бы Тусси мне об этом сообщил. Но я надеюсь изо всех сил, что постепенное улучшение происходит неуклонно, что каждый день приносит новые успехи.

Адель за эти месяцы выросла на целых три сантиметра. Я сделала отметку на косяке двери в тот день, когда мы сюда приехали, а вчера измерила разницу. Я тоже, должно быть, подросла, потому что гувернантка мне уже заметила, что юбки у меня слишком короткие и длина выставленной на всеобщее обозрение лодыжки несовместима с целомудрием, какое пристало няне из приличного дома.

«Распори подол, а если его длины не хватит, надставь полосой того же цвета», — приказала она мне.

Я вот думаю: ведь она считает, что мы — ровесницы; может, она ревнует? Это было бы смешно — и с точки зрения моего положения в этом доме, и учитывая мои чувства к его хозяину.

4

Прошлой ночью произошло событие, которое всех взбудоражило. У мистера Рочестера есть обыкновение читать в кровати, и тут он уснул, не погасив стоявшую на комоде свечу. Ворочаясь во сне, он, видимо, задел занавеси кровати, они попали в огонь и загорелись. Вряд ли это был большой пожар, месье даже не проснулся. Однако страдающая бессонницей гувернантка утверждает, что услышала шум на галерее, а выглянув, увидела, как из-под двери клубится дым. Тогда она устремилась в комнату месье Эдуара с кувшином воды и залила всю кровать вместе со спящим в ней хозяином.

Теперь она изображает из себя героиню, спасшую своего господина от страшной и неминуемой гибели. Она намекает, хотя и не говорит прямо, что по галерее блуждал кто-то (или что-то?) и чуть на нее не напал. Чудовище? Привидение?

«Это наверняка была Берта», — прошептала Адель.

Порой она так убедительно рассказывает о своей подружке, что я забываю про свою рациональность и готова поверить, что Деде и правда видит что-то, разговаривает с кем-то, с каким-то призраком умершей девочки. Может, это кто-то из предков месье Эдуара? Например, дочь дамы с портрета в холле — того, что висит напротив рыцаря в латах. Потом мне становится стыдно. Люди, которые верят в привидения, мне всегда казались невежественными и смешными, и я никогда бы не предположила, что к их числу может принадлежать мисс Джейн.

Хотелось бы спросить ее: читала ли она «Удольфские тайны», как главная героиня «Нортенгерского аббатства»? Потому что если да, то гувернантка была наказана за свои мрачные фантазии, точь-в-точь как Кэтрин Морланд, — она лишилась возлюбленного: наутро после пожара мистер Рочестер уехал, ни с кем не попрощавшись. Он даже не сказал миссис Фэйрфакс, куда направляется, когда ждать его назад и ждать ли вообще.

«Может, он уехал за границу и раньше чем через год не вернется, — заметила старая дама безмятежно. — С ним такое и прежде случалось».

Гувернантка, заслышав такие слова, побледнела и была готова разрыдаться, но сдержалась. Видимо, про себя она уже решила, что между нею и хозяином поместья зародилось нежное чувство.

Она стала нервной, ругает Адель за каждую ошибку, не разрешает ей заходить в гостиную и играть на пианино простенькие арии, которым сама же ее и обучила.

Я ее как-то застала за изучением объявлений на последней странице «Вестника…ширского графства». Уж не собралась ли и она покинуть Торнфильд? Честно говоря, не знаю, буду ли я этому рада. Несмотря на все ее странности, Адель ее полюбила, да и для меня лучше, что в доме проживает моя ровесница или почти ровесница — все-таки не так тоскливо.