Французская няня

Юный аристократ, которого остальные называли «гражданин Максимильен», раскрыл треногу и укрепил на ней альбом для рисования. Его сестра, гражданка Анжелика, стояла рядом, готовая подавать цветные карандаши товарищам, которые по приглашению старого учителя подходили нарисовать листья разных деревьев по мере того, как Антуан их называл и показывал. Гражданин Маркиз вмешивался изредка, и не для того, чтобы поправить, а чтобы добавить что-то к сведениям, которые сообщал малыш. Так, он рассказал о первой французской научной экспедиции по Тихому океану — кругосветном путешествии господина де Бугенвиля, которое началось в 1766 году и продолжалось почти три года; об открытиях и растениях, которые мореплаватель привез в Европу. Говорил Гражданин Маркиз и о своем друге, немецком бароне Александре фон Гумбольдте, который, вместе с французским ботаником, тридцать лет спустя после путешествия Бугенвиля исследовал Южную Америку, Антильские острова и южные территории новой великой страны, которая именуется Соединенные Штаты Америки. Они изучали не только животных, растения и минералы, но и экономическое и общественное устройство.

— Бабушка говорила, что в колониях дворянские семейства и землевладельцы его ненавидят, потому что после того, как они со всеми почестями принимали его в своих домах, барон фон Гумбольдт очень нелестно отозвался о том, как они живут, и написал, что рабство, на котором основано их богатство, есть варварское установление, — вступил в разговор самый старший из учеников, тот самый, чья одежда была под стать одежде учителя.

Софи поразил его высокий, как у женщины, голос. Но она удивилась еще сильнее, когда Гражданин Маркиз воскликнул:

— Браво, гражданка Олимпия! Неужели ты прочитала все тридцать шесть томов «Путешествия в равноденственные области Нового Света», которые написал мой друг Александр фон Гумбольдт по возвращении в Париж?

— Нет, я читала только эссе, которое называется «Проблемы Латинской Америки», — ответила, покраснев, странная девушка в мужской одежде. При внимательном взгляде легко было заметить, что щеки у нее гладкие и розовые, без всяких следов пробивающейся бороды, а черты — пожалуй, слишком нежные для юноши.

— Да и здесь у нас рабство еще не отменено, — заметил Гражданин Маркиз. — Гражданин Туссен тому живой пример. Кстати, нам даже не следует звать его гражданином. В соответствии со статьей номер 45 «Черного кодекса» — подготовленного бароном Кольбером и действующего с 1685 года по приказу Короля-Солнца, — наш друг считается движимым имуществом. Предметом, а не человеком.

— Почему же хозяйка не освободит его? — спросила Полина. — Туссен говорит, что она добрая женщина и любит его.

— И он прав. Селин Варанс — умная женщина, и она против рабства, — вступила в разговор Олимпия. — Но ты же знаешь, что у нас во Франции закон не позволяет замужним женщинам совершать какие бы то ни было юридические действия без согласия мужа. А муж Селин….

— …презренный сторонник рабства! — воскликнул Туссен.

— Но работорговля ведь отменена, — вступила Анжелика. — Во всем цивилизованном мире теперь запрещается ездить в Африку, отлавливать африканцев, грузить на корабли и отправлять в колонии, чтобы торговать ими как рабами.

— Да, но кто рабом родился, рабом и остается. А надо всех освободить. Права человека и гражданина должны быть и у них, — заметил белокурый Морис.

— На острове моих предков, на Гаити, рабы сами освободились, — с гордостью сказал Туссен. — Старый генерал Леклерк, которого Наполеон послал подавить их восстание, и все те, кто пришел вслед за ним, ничего не смогли поделать.

— Наполеон тогда так испугался, что снова ввел во Франции и в колониях рабство, которое отменила Великая революция, — сказал Морис.

— Еще и потому что его первая жена, Жозефина Богарне, — креолка с Мартиники, и ее семья разбогатела благодаря рабскому труду, — сказал Туссен.

— Не такие уж они хитрые, эти твои гаитяне, — вмешался в разговор Максимильен. — Через десять лет после провозглашения республики они снова отказались от свободы, позволив поставить над собой короля.

— Ну, что ни говори, а король Анри Кристоф был черным, как и они! — ответил Туссен. — Кстати, скажу тебе, что гаитяне свергли его, как только смогли. Сегодня Гаити — опять независимая республика. Это признал даже Карл Х, хоть он и Бурбон!

Гражданин Маркиз посмеивался, слушая их перепалку. Софи же была очень растеряна. Она не понимала, почему учитель позволяет, чтобы ученики взяли и прервали урок ботаники. В Школе рабочей взаимопомощи такое никогда не позволялось. Ученикам надлежало слушать учителя в тишине, не задавая вопросов и не комментируя. Поэтому девочка с большим облегчением вздохнула, когда Олимпия подняла руку, прося слова и, кажется, намереваясь вернуться к первоначальной теме.

— Фон Гумбольдт изучил посадки табака, сахара и хлопка, — начала одетая по-мужски девушка, но ее сразу же прервал Антуан, который по-прежнему возвышался над маленьким собранием, сидя на плече Гражданина Маркиза: